Союз украинских коммунистов «Червона Колона» («Красная колонна») выступает как против официального Киева и националистов, так и против «империалистических анклавов» ЛДНР. В рамках проекта «Новые постсоветские левые» товарищи поговорили с участником Российского социалистического движения Иваном Овсянниковым. Интервью доступно на русском и украинском языках. С Иваном беседовала Валентина Каторжевская.
В.К.: Скажите, пожалуйста, несколько слов о себе.
И.О.: Я член совета РСД, живу в Питере, работаю в профсоюзе, являюсь редактором сайта www.anticapitalist.ru. Мне 34, в левом движении я с 1998 года, сначала как анархист, затем как марксист.
В.К.: Расскажите об истории возникновения РСД.
И.О.: РСД было создано в марте 2011 года как политическая организация, объединяющая людей широкого спектра левых взглядов: от ортодоксальных марксистов до антиавторитарных левых, социал-демократов, профсоюзников, феминисток, экологов, гражданских активистов. Основу движения составили группы «Вперед» и «Социалистическое сопротивление», вышедшие из троцкистской традиции, однако мы с самого начала отказались от догматического мышления и сектантских установок. Лично мне импонируют термины «прогрессивные левые» или «новые красные» применительно к нашему движению.
В.К.: Какой социальный состав в вашей организации?
И.О.: Думаю, большинство из нас — это те, кого иногда называют новыми бедными. Если попробовать нарисовать социальный портрет нашего сообщества (конечно, условный), то, скорее всего, это будут выходцы из семей советской интеллигенции, получившие высшее образование, но не унаследовавшие социального статуса и стабильного социального положения, который был у наших родителей.
В.К.: В России существует множество различных групп, организаций, партий. Чем РСД принципиально от них отличается?
И.О.: Безусловно, есть отличия политические и идеологические. Среди российских левых есть те, кого иногда называют «левыми консерваторами». К сожалению, эта тенденция усилилась после того, как пошли на спад демократические протесты 2011-12 годов и наступил период «крымской» реакции.
Часть «левых» фактически выступает с провластных позиций: поддерживает войну на Донбассе и в Сирии, присоединение Крыма, подстраивается под традиционалистскую и антиреволюционную риторику Кремля. С такими «левыми» нам не по пути.
Ни на какие «башни Кремля» мы не надеемся. Наша цель — демократия без олигархии. Не по пути нам и с теми, кто политическому действию и мышлению предпочитает историческое реконструкторство, схоластические споры. Мы придерживаемся критической, а не догматической линии. Большевистская революция, безусловно, событие огромного исторического значения, но она произошла 100 лет назад, и если левые не научатся жить сегодняшним и завтрашним днем, то рискуют быть окончательно погребенными под обломками своей великой традиции.
В.К.: Что касается вашей программы… Под ней могут подписаться представители самых разных течений левой мысли. К какому из них относит себя ваша организация?
И.О.: Как я уже сказал, мы избегаем слишком узких идеологических определений. Я иногда в шутку называю себя «пост-троцкистом», но такой термин, конечно, ничего толком не означает. Я считаю себя марксистом, но, как вы понимаете, марксизмов — много. Мне кажется, игра в «измы», в сектантскую «четкость», только мешает левым адекватно воспринимать окружающую действительность, формирует у них «ложное сознание».
Это не значит, что мы пренебрегаем теорией. Мы уделяем много внимания самообразованию. Назову лишь марксистские семинары, которые ведет в Москве наш товарищ, философ Влад Софронов. Думаю, это лучший марксистский кружок в России, потому что Влад учит марксистски мыслить, а не повторять марксизм как символ веры.
Однако в рамках, заданных нашей программой (кстати, мы сейчас обсуждаем новый программный проект), мы допускаем плюрализм взглядов и мнений. Чтобы состоять в РСД не обязательно быть образованным марксистом — достаточно разделять наши политические цели и принципы
В.К.: Кого из российских левых вы могли бы назвать ближайшими союзниками? Ведёт ли РСД какую-либо деятельность на международной арене?
И.О.: Хотя мы и не являемся троцкистской организацией, мы поддерживаем дружеские контакты с Международным секретариатом Четвертого Интернационала, с близкими нам по духу левыми в странах бывшего СССР. В России мы сотрудничаем много с кем. Это и левые организации, такие как Союз демократических социалистов (объединение социал-демократов), РРП, различные анархистские инициативы, социалистическое движение «Искра», и профсоюзы, и феминистские группы.
В.К.: Что касается пункта вашей программы о внешней политике, не могли бы вы поподробнее рассказать о позиции РСД по событиям, происходящим в Украине и несколько конкретизировать взгляды организации на национальный вопрос?
И.О.: Если говорить кратко, то мы выступаем против российского военного вмешательства, против режимов, поставленных Кремлем на Донбассе и против аннексии Крыма, которая произошла в 2014 году.
Нам близка точка зрения тех украинских левых, которые оппонируют режиму Порошенко с антифашистских, демократических и миротворческих, но не пророссийских позиций.
Например, мне импонирует позиция киевской поэтессы Евгении Бильченко, выступление которой в Петербурге мы с товарищами недавно охраняли от провокаторов. Недавно у нас на сайте появилось интервью с ней. Конечно, Бильченко не теоретик и не стратег, но эмоционально я солидарен с такими украинцами и украинками, как она. Нам одинаково отвратителен национализм украинский, российский, да и любой другой. Но российский ближе и опаснее, поэтому для нас борьба с собственными фашистами, милитаристами, имперцами — на первом месте.
РСД всегда старалось быть по ту сторону уродливых, вводящих в заблуждение клише: «ватники», «бандеровцы». Мы считаем, что население Востока Украины, Крыма, любого субъекта России имеет право на демократическое самоопределение, на ту меру культурной и политической автономии, которая им необходима.
В проекте нашей новой программы мы так резюмировали эту позицию: «Крым — свой собственный». Это не трофей, не территория, не совокупность ресурсов, а сообщество людей, которые имеют право решать.
Не так, как это было проделано в 2014 году на референдуме, проведенном под дулами «вежливых» автоматов — этот фарс теперь объявлен не подлежащим пересмотру историческим выбором крымчан — а свободно, без давления и вмешательства извне.
Что касается Востока Украины, то мы — за реинтеграцию этих территорий в украинское политическое пространство, но в атмосфере националистической и антикоммунистической истерии, которая создана в Украине под влиянием российской агрессии, это вряд ли возможно. Ни Путин, ни Порошенко не способны и не желают закончить эту войну, которая нужна, прежде всего, для легитимации олицетворяемых ими олигархических режимов.
В.К.: Какова специфика работы левых организаций в России? Настолько ли авторитарен режим Путина, как принято считать? Правда ли, что режимы Назарбаева или Лукашенко не идут с ним ни в какое сравнение?
И.О.: Сравнивать их трудно. Я бы сказал так: режим Путина авторитарен настолько, чтобы маргинализировать и запугать оппозицию, но не настолько, чтобы превратить маргиналов в революционеров. Это авторитарный режим, эксплуатирующий и порождающий массовую апатию. Именно этим, а не репрессиями и террором, он более всего опасен.
В.К.: Спасибо за беседу, успехов в борьбе!
Комментариев нет:
Отправить комментарий