Внешний фактор связан, как ни странно, с сугубо внутренней ситуацией. Придерживаясь стратегии «кочевого бандита», российские нувориши никогда не развивали и не собирались развивать технологическую инфраструктуру доставшегося им наследства. Соответственно, рано или поздно, но должно было наступить ее исчерпание. Этот процесс можно наблюдать в нефтяной отрасли — попытка увеличить объемы добычи натолкнулась на истощение месторождений. Газовая история с дефицитом газа на критически важном для Газпрома направлении — европейском — тоже объясняется в значительной мере тем же фактором.
Наступает время думать об «отходе». Страна разорена, ограблена, выдоена. Природные ресурсы конвертированы в собственность и переведены в другие юрисдикции. Пора переходить к задаче сохранения — и без подчеркнутой лояльности к владельцам этих юрисдикций такую задачу не решить.
Поэтому внешний фактор поддержки проекта «новой нормальности» является решением задачи сохранения собственности. Если бы Запад предложил какой-либо другой проект, российская знать с тем же пылом поддержала бы и его. Какая, в сущности, разница.
Внутренний фактор более сложен, но и он вытекает из рентно-сословного уклада построенной в России системы власти и управления. В таком порядке знать, с одной стороны, заинтересована в собственной легитимации через создание зависимости большей части социальных групп населения от государства и его подачек. То есть — раздаче части рентных доходов в обмен на лояльность (причем неважно, показную или искреннюю). С другой стороны, сокращение рентных доходов в условиях неостановимой деградации инфраструктуры вынуждает знать урезать выделяемые населению объемы ренты. Системный кризис, начавшийся в 2011-2012 годах, вынудил знать принять к исполнению известные «майские указы», которые и запустили процесс сокращения доступа населения к рентным доходам. По очевидной причине выбранная стратегия решения не имеет, а потому к 2019 году система вошла в катастрофический сюжет, из которого для знати в существующей модели власти выхода уже нет.
Возникает проблема легитимности. Управлять населением только инструментами принуждения и насилия невозможно. Обеспечивать размен рентных отчислений на лояльность в условиях ресурсной катастрофы для всех социальных групп невозможно. Возникает проблема смены модели управления.
Предложенные «новой нормальностью» инструменты вполне соответствуют внутренним целям и позволят легитимизировать режим через создание непрекращающегося перманентного кризиса для всех без исключения социальных групп. Размен вынужденной лояльности этих групп на помощь в текущем решении кризиса теоретически замещает нынешнюю систему размена лояльности на раздачу благ.
Если в прежней системе отношений блага были положены и закреплены в качестве обязательств государства (пенсии, пособия, заработная плата, бесплатное образование и здравоохранение), то в «новой нормальности» блага распределяются в индивидуальном порядке и только в ответ на демонстрацию лояльности (участие в вакцинации, как пример) При этом государство получает право в произвольном порядке изменять размер благ, а инструменты контроля позволяют исключить человеческий фактор, доверив контроль над демонстрацией лояльности цифровым алгоритмам. Это существенно сократит бюрократическое сословие, выбросив значительную его часть из числа получателей ренты, а также сократит фактор низовой коррупции.
Сказанное означает, что для российской знати выбора, по большому счету, нет. Она вынуждена встраиваться в «новую нормальность» или ей придется пережить собственную катастрофу, риски которой для нее выглядят неприемлемыми.
Комментариев нет:
Отправить комментарий