1. Марксов переходный период от капитализма к коммунизму простирается вплоть до высшей фазы, до полного коммунизма и полностью включает в себя всю низшую фазу (социализм).
2. Двадцать лет после распада СССР показали, что на протяжении всего переходного периода и в том числе всей низшей фазы (социализма) сохраняется вопрос «кто-кого?», сохраняется опасность реставрации капитализма.
3. В отчётном докладе XVII съезду партии (январь 1934 г.), на VIII Чрезвычайном съезде Советов (ноябрь 1936 г.) говорилось о преодолении многоукладности экономики, что «социалистический уклад является безраздельно господствующей и единственно командующей силой во всём народном хозяйстве», что эксплуатация человека человеком уничтожена навсегда, что в новом социалистическом обществе навсегда исчезли кризисы, нищета, безработица и разорение. Подобные заявления с агитационной точки зрения были необходимы в то время, но они приукрашивали действительность, притупляли классовую бдительность и оказались преждевременными.
4. Социализм (низшую фазу) стали восхвалять, превозносить, приписывать ему несвойственные черты, выделять в самостоятельную общественно-экономическую формацию, иногда отождествлять с высшей фазой (полным коммунизмом). Всё это создавало необоснованные иллюзии, формировало завышенные притязания, которых социализм осуществить не мог и которые могли быть выполнимы только на высшей фазе. Всё это, в определённой мере, способствовало дискредитации нового общественного строя.
5. Опасность реставрации капитализма таится в сохранении товарно-денежных отношений, не принятии настойчивых и планомерных действий по замене денег квитанциями или чеками, этими одноразовыми инструментами, которые не обращаются и, следовательно, не являются деньгами в политико-экономическом смысле.
6. Сохранение товарно-денежных отношений (узкий горизонт буржуазного права), в свою очередь, вызывается недостаточным уровнем развития производительных сил на низшей фазе, необходимостью контроля со стороны государства и общества за мерой труда и мерой потребления.
7. Контроль за мерой труда и мерой потребления должен постепенно передаваться от государственных органов самим трудящимся, которые эти функции выполняют бесплатно и, тем самым, ведут к отмиранию государства. Не выполнение этих мер ведёт к увековечиванию государства, его бюрократизации, утрате пролетарского характера и последующему мелкобуржуазному перерождению.
8. Отказ в 1936 г. от положений Второй программы РКП(б) о том, что «избирательной единицей и основной ячейкой государства становится не территориальный округ, а производственная единица (завод, фабрика)» и переход к системе выборов по территориальным округам, невозможность в связи с этим отзыва депутатов и их замены по воле трудовых коллективов – эти меры были преждевременными и ошибочными.
9. На протяжении всего переходного периода вплоть до высшей фазы коммунизма должно сохраняться государство диктатуры пролетариата. Отмереть может не всякое государство, а только государство диктатуры пролетариата. Никакого общенародного государства в природе никогда не существовало, не существует и существовать не может.
10. Только эпоха полного коммунизма (высшая фаза) является полной противоположностью эпохе товарного производства. Вся низшая фаза (социализм) является переходным этапом, на котором происходит превращение второго в первое. В связи с этим, пролетариат, выполняя свою всемирно-историческую миссию, объективно стремится к полному коммунизму, к высшей фазе. Поэтому марксистская партия в своей повседневной работе должна агитировать не за социализм, а призывать именно к полному коммунизму, поясняя при этом, что низшая фаза является неизбежностью, «печальной необходимостью», всего лишь промежуточным состоянием.
***
Около полутора столетия тому назад, в 1875 г., Маркс в «Критике Готской программы» сказал о том, что между капитализмом и коммунизмом лежит переходный период и что государством этого периода будет государство диктатуры пролетариата.
Ленин в работе «Государство и революция» и ряде других развил положения, изложенные Марксом, подчеркнул, что переходный период простирается до исчезновения всяких классов вообще. Под исчезновением классов Ленин понимал уничтожение различий между городом и деревней, между людьми умственного и физического труда. А все это возможно лишь на высшей фазе коммунистического общества, когда достигнутая производительность труда позволит создать изобилие продуктов, что в свою очередь позволит перейти к замене товарно-денежных отношений распределением по потребностям.
До середины 50-х годов ХХ века приведенные взгляды классиков марксизма на сущность переходного периода не вызывали сомнений, по крайней мере, у большинства членов ВКП(б)-КПСС.
Однако, с середины 50-х годов, в первую очередь, с подачи руководства КПСС начался отход от марксистско-ленинского учения о переходном периоде и диктатуре пролетариата. Всё это позднее было закреплено в Третьей программе КПСС, принятой в 1961 г.
Ниже мы изложим своё видение данной проблемы.
Исторический процесс, смену общественно экономических формаций мы представим как смену трёх больших, по историческим меркам, эпох (смотри схему):
I. Эпоха натурального хозяйства
II. Эпоха товарного производства
III. Эпоха полного коммунизма (высшая фаза коммунистического общества)
I. Эпоха натурального хозяйства.
Она просуществовала более 100 тыс. лет, с момента выделения человека из животного мира и, примерно, до 5-6-го тысячелетия до нашей эры.
Принципиальной особенностью натурального хозяйства является то, что производимые продукты потребляются самими же производителями, минуя рынок, минуя обмен. Характерными чертами этой эпохи было:
— отсутствие частной собственности на средства производства,
— отсутствие товарно-денежных отношений,
— отсутствие классов,
— отсутствие эксплуатации человека человеком,
— отсутствие государства.
II. Эпоха товарного производства
Она существует около 7 тыс. лет и обнимает собой рабовладельческий, феодальный, капиталистический способы производства и, частично, низшую фазу коммунистического общества. ( Если изобразить путь, пройденный человечеством с момента его появления и до наших дней, в виде километрового отрезка, то окажется, что с товарным производством связаны лишь последние 7-8 метров этого пути. Отсюда следует, что более девяноста процентов времени своего существования человеческое общество обходилось без денег. Логично предположить, что и в будущем коммунистическом обществе человечество сможет столь же долго обходиться без денег. )
«Под товарным производством разумеется такая организация общественного хозяйства, когда продукты производятся отдельными, обособленными производителями, причём каждый специализируется на выработке одного какого-либо продукта, так что для удовлетворения общественных потребностей необходима купля-продажа продуктов (становящихся в силу этого товарами) на рынке». (Ленин, ПСС, т.1, стр. 86-87)
Эпоха товарного производства по своим характеристикам совершенно противоположна предыдущей эпохе натурального хозяйства:
— появляется частная собственность,
— появляются товарно-денежные отношения,
— возникают противоположные классы,
— появляется эксплуатация человека человеком, и как следствие всего этого –
— появляется государство.
Эпоха товарного производства отрицает эпоху натурального хозяйства, хотя остатки (элементы, пережитки) последнего сохраняются до наших дней.
III. Эпоха полного коммунизма (высшая фаза коммунистического общества)
Здесь, уже во второй раз происходит смена всех характеристик, все признаки эпохи товарного производства превращаются в свою противоположность: — исчезает (снимается, уничтожается) частная собственность на средства производства;
— исчезают товарно-денежные отношения,
— исчезают всякие классы,
— исчезает эксплуатация человека человеком,
— исчезает (отмирает, засыпает) государство диктатуры пролетариата.
Эпоха полного коммунизма отрицает эпоху товарного производства. Это, по Марксу, отрицание отрицания. Только с Высшей фазы коммунистического общества начинается действительная история человечества. (Всё, что было и ещё будет до полного коммунизма Маркс называет предысторией человечества. Она характеризуется беспрерывными войнами, голодом сотен миллионов людей, безработицей, преступностью, социальными болезнями и т.п.)
На Высшей фазе коммунистического общества производительные силы развиваются до такого уровня, что исчезает необходимость контроля за мерой труда и мерой потребления; становится возможным распределение продуктов по потребностям, и это распределение заменяет товарно-денежные отношения; появляется возможность введения 6-5 часового рабочего дня и на этой основе появляются условия для всестороннего и гармоничного развития личности; стираются различия между городом и деревней, между людьми умственного и физического труда, что означает исчезновение классов; исчезает возможность эксплуатации человека человеком; и как следствие всего этого – исчезает государство, оно отмирает или засыпает.
С точки зрения смены эпох вся низшая фаза коммунистического общества (или социализм) является составной частью переходного периода от капитализма к коммунизму. Существует путаница в толковании понятий «социализм», «коммунизм». Это вызвано тем, что классики марксизма-ленинизма иногда употребляли эти термины, в одном случае, для обозначения новой эпохи, которая придёт на смену капитализму, то есть в целом, без деления на низшую и высшую фазы (в широком смысле слова). А в другом случае, эти же термины употребляли для конкретного определения низшей или высшей фазы коммунистического общества (в узком смысле слова).
Например, Энгельс в «Анти-Дюринге» пишет:
«Способу мышления образованных классов, унаследованному г-ном Дюрингом, должно, конечно, казаться чудовищным, что настанет время, когда не будет ни тачечников, ни архитекторов по профессии и когда человек, который в течение получаса давал указания как архитектор, будет затем в течение некоторого времени толкать тачку, пока не явится опять необходимость в его деятельности как архитектора. Хорош был бы социализм, увековечивающий профессиональных тачечников!»
Хочу обратить внимание читателя на ту иронию (или даже сарказм), с которой сказано о социализме, увековечивающем профессиональных тачечников. Восклицательный знак в конце предложения говорит о многом. Возникает вопрос: в каком смысле Энгельс употребил термин «социализм»? в смысле низшей фазы или же в смысле нового общественного строя вообще, идущего на смену капитализму?
Я думаю, что ответ лежит на поверхности. Невозможно на низшей фазе устранить различия между тачечником и архитектором. На протяжении всего периода советского социализма активно пропагандировались трудовые династии, когда и дед, и сын, и внуки-правнуки были потомственными токарями или металлургами, шахтёрами и т.п. Пропагандировалась одна запись в трудовой книжке, а если записей было много, то таковых называли «летунами», их неохотно брали на работу. Более того, при переходе на работу с одного предприятия на другое (если только подобное делалось не по инициативе администрации) советский человек выбывал из очереди на бесплатное получение жилья, терял это право. Очередью на получение жилья, на получение места в детском садике он на многие годы привязывался к одному конкретному предприятию. То есть, государство целенаправленно стремилось «увековечить профессиональных тачечников».
Устранить же различия между «тачечником и архитектором» возможно лишь на высшей фазе коммунизма, и то со многими оговорками. Токарь самой высочайшей квалификации не сможет на второй день сварить высоколегированную сталь. Лишь тогда, когда компьютерные технологии проникнут во все поры производственных процессов, когда управление последними сведётся к введению программ и последующему контролю (подобно тому, как мы сегодня простым нажатием кнопок задаём программу стиральной машине, микроволновой печи, мобильному телефону, компьютеру, кондиционеру, телевизору и т.п.), – лишь тогда станет возможным не увековечивать ту или иную профессию. Тем не менее, водитель троллейбуса или автобуса не сможет так просто, на второй день, сесть за штурвал огромного воздушного пассажирского лайнера и т.д.
Возьмём следующий пример. У Ленина есть выражение: «Социализм есть уничтожение классов»; в другом случае: «Коммунизм есть уничтожение классов». С точки зрения сегодняшнего дня, какое высказывание более точное? Когда, на каком этапе полностью исчезают классы? Как это определить?
Определить можно, только сославшись на то, что именно Ленин понимал под полным уничтожением классов. Под этим он понимал стирание различий между городом и деревней, между людьми умственного и физического труда. А подобное возможно только на высшей фазе коммунизма. Следовательно, употребляя выражение «Социализм есть уничтожение классов», термин «социализм» Ленин употреблял в широком смысле слова, как определение новой формации, следующей за капитализмом, но без деления на низшую и высшую фазы.
В другом месте Ленин говорит о том, что при социализме исчезают условия для преступности. Но все люди старшего поколения были свидетелями того, что даже на этапе так называемого развитого социализма в нашей стране существовала преступность. И условия для существования преступности будут оставаться до тех пор, пока сохраняются товарно-денежные отношения. В связи с этим возникает вопрос: действительно ли Ленин полагал, что при социализме, то есть на низшей фазе, в обществе исчезнет преступность? Нет, Ленин не был утопистом. Следовательно, в приведенном примере термин «социализм» Ленин употребил относительно нового общества в целом, то есть в широком смысле слова.
Имеет ли всё это какое-либо практическое значение для сегодняшнего дня?
Имеет, и самое непосредственное.
Около ста лет назад, в августе 1917 г., Ленин в работе «Государство и революция» писал:
«Политически различие между первой или низшей и высшей фазой коммунизма со временем будет, вероятно, громадно, но теперь, при капитализме, признавать его» (т.е. это различие – БГ) «было бы смешно и выдвигать его на первый план могли бы разве лишь отдельные анархисты» ПСС, т. 33, стр. 98
«…Общество, в котором осталась классовая разница между рабочим и крестьянином, не есть ни коммунистическое, ни социалистическое общество. Конечно, при толковании слова социализм в известном смысле, можно назвать его социалистическим, но это будет казуистика, спор о словах. Социализм – это есть первая стадия коммунизма, — но спорить о словах не стоит» ПСС, т. 38, стр. 353-354
Прошло без малого сто лет. И нам сегодня громадность этого различия между низшей и высшей фазами коммунизма видится во всём многообразии. Сегодня видно, что низшая фаза, или социализм, как принято говорить, есть некое переходное состояние, «полуфабрикат». Сегодня нам гораздо нагляднее видно, что социализм – это уже не капитализм (хотя со многими его остатками), но ещё и не коммунизм, а только зачатки его.
Что же было коммунистического в том социализме, свидетелями которого мы с вами были? (Здесь я говорю исключительно о социализме до середины 50-х годов. Всё, что было позднее – это был переходный этап к социализму мелкобуржуазному, приведшему к реставрации капитализма). Это, во-первых, равное отношение классов к основным общественным средствам производства. Во-вторых, – это распределение по потребностям некоторых материальных благ и услуг, независимо от трудового вклада того или иного работника. Например, медицинская помощь оказывалась всем без исключения. Нельзя сказать, что такая бесплатная медицинская помощь и обучение в школе оказывалась всем в одинаковом размере. Один проживает в крупном городе, другой – в глухой деревне. Но начало было положено. Бесплатно (с известными ограничениями, о которых сказано выше) распределялось жильё, бесплатно можно было пользоваться библиотеками, спортивными сооружениями и т.п. На полном государственном обеспечении находились многие учащиеся профтехучилищ. Были и другие услуги, которые оказывались по потребности, а не в зависимости от трудового вклада.
Но в данной статье нас сегодня в том социализме больше интересуют те остатки капитализма, которые неизбежны на низшей фазе.
Это, в первую очередь, – необходимость контроля за мерой труда и мерой потребления (нормирование труда, тарифные сетки, тарифные разряды, необходимость сохранения отрядов нормировщиков, табельщиков, расчётчиков и т.п. Это именно те самые остатки буржуазного права и буржуазного государства, которые неизбежны при социализме). Обратимся опять к Ленину:
«… в первой фазе коммунистического общества (которую обычно зовут социализмом) «буржуазное право» отменяется не вполне, а лишь отчасти, лишь в меру уже достигнутого экономического переворота, т.е. лишь по отношению к средствам производства…. Но оно» (буржуазное право – БГ) «остаётся всё же в другой своей части, остаётся в качестве регулятора (определителя) распределения продуктов и распределения труда между членами общества» (Ленин. ПСС. т. 33, стр. 94)
В связи с этим сохранялись товарно-денежные отношения, которые, в свою очередь, вызывались недостаточным развитием производительных сил. Маркс полагал, что на низшей фазе коммунистического общества возможно измерение количества труда непосредственно в часах рабочего времени. Он полагал, что на этом этапе между отдельной личностью и обществом в целом обмен будет выглядеть как обмен эквивалентов. Например, индивид в течение определённого периода отработал на общество сто часов рабочего времени и получает квитанцию на это. Тогда он вправе получить от общества столько продуктов, на которые общество затратило те же сто часов рабочего времени.
Квитанции – это инструмент одноразового пользования, они принадлежат конкретному лицу и не обращаются, следовательно, они не являются деньгами. (Для другого человека теряет смысл владение чужой квитанцией, поскольку по ней невозможно получить продукты, следовательно, невозможно присвоить результаты чужого труда, то есть исключается возможность эксплуатации). То есть, Маркс предполагал, что уже на низшей фазе коммунизма можно будет обходиться без денег. Возможно, что оно так и было бы, если бы коммунистическая революция произошла первоначально в Англии и в нескольких других передовых странах, где крестьянства, этого класса-сословия средневековья, почти уже не осталось. Но революция произошла в России, в которой крестьянство исчислялось десятками миллионов и составляло подавляющее большинство населения. А крестьянство требовало торгового оборота, то есть использования денег. Тем не менее, во Второй программе РКП(б), составленной Лениным и принятой в 1919 г. имели место положения о замене денег квитанциями, введении трудовых и потребительских книжек, куда заносились бы сведения о доходах и покупках основных товаров. ( В СССР ближе всего к подобному учёту рабочего времени был так называемый трудодень, применяемый в колхозах. Этот «трудодень» был некоей единицей измерения доли труда каждого отдельного человека в общем труде всего данного коллектива, своего рода квитанцией. За один рабочий день женщина, например, на прополке или на какой-то подсобной работе могла заработать, скажем, 0,4 трудодня, т.е. 4 трудодня за 10 дней. А тракторист за один рабочий день мог заработать 3-4 трудодня, а комбайнер – еще больше. По итогам года у одного могло быть 200-250 трудодней, а у другого – 500 или 600. После сбора урожая колхоз должен был, прежде всего, выполнить обязательные поставки государству, заплатить разные налоги, рассчитаться с МТС (т.е. с тем же государством) за использование тракторов и комбайнов, оставить семенной фонд на следующий год и запасы на прокорм скота, – и только после всего этого оставшееся делилось между колхозниками пропорционально количеству трудодней каждого. Подчеркнём, что в каждом колхозе были свои трудодни и на каждый трудодень приходилось разное количество тех или иных продуктов. )
(Ныне существующие компьютерные технологии позволяют буржуазному государству уже сегодня иметь точные сведения о наличии денег у каждого члена общества. В недалёком будущем государство диктатуры пролетариата сможет использовать эти технологии для контроля за мерой труда и мерой потребления на низшей фазе коммунистического общества. Компьютерные технологии позволяют из единого центра в мировом масштабе планировать выпуск продукции, вести распределение сырья, ресурсов, рабочей силы. Технических препятствий этому не существует. Препятствует только империализм).
Сохранение на протяжении длительного периода времени товарно-денежных отношений таит в себе опасность возрождения мелкотоварного уклада, возрастания частнособственнической психологии, появления теневой экономики, подпольных миллионеров и т.п. Вот несколько высказываний Ленина на этот счёт: «…скопление большого числа денежных знаков является одним из главных способов накопления богатств и накопления власти имущих классов над трудящимися».
«Деньги, это — свидетельство на получение общественного богатства, и многомиллионный слой мелких собственников, крепко держа это свидетельство, прячет его от «государства», ни в какой социализм и коммунизм не веря, «отсиживаясь» от пролетарской бури».
«Деньги – ведь это сгусток общественного богатства, сгусток общественного труда, деньги – это свидетельство на получение дани со всех трудящихся, деньги – это остаток вчерашней эксплуатации. Вот что такое деньги»
«… каждый, имеющий деньги, имеет фактическое право на эксплуатацию» (ПСС, т.36, стр. 134-136, 297-299; т. 38, стр. 352-353)
«Положение крестьянина таково по его быту, условиям производства, условиям его жизни, условиям его хозяйства, что крестьянин – полутрудящийся, полуспекулянт.
Это – факт. Из этого факта вы не выскочите, пока не уничтожите деньги, не уничтожите обмен» ПСС, т. 38, стр.354 .
Все приведенные высказывания Ленина относятся к любому обществу, пусть оно называется даже «развитым социалистическим обществом», как это было заявлено в Конституции СССР 1977 года. То есть, спекулянты, подпольные дельцы теневой экономики, накопив большое число денежных знаков, имели свидетельство на получение дани со всех трудящихся, фактически эксплуатировали их!
Это значит, что в так называемом «развитом социалистическом обществе» сохранялись элементы эксплуатации!!!
Вместо того, чтобы предпринимать всевозможные меры по ограничению товарно-денежных отношений, замене денег одноразовыми чеками и квитанциями, как того требовала Вторая Программа ВКП(б), – вместо этого хрущёвцы-брежневцы способствовали росту товарно-денежных отношений и развитию мелкотоварного уклада.
Следовательно, на протяжении всей низшей фазы, всего периода социализма сохраняется классовая борьба, об обострении которой неустанно твердил И.В. Сталин, и наличие которой отрицали хрущёвцы-брежневцы.
Отсюда следует, что на протяжении всего периода Низшей фазы коммунистического общества (социализма) сохраняется вопрос: кто – кого? То есть, сохраняется (первоначально в зародыше) возможность реставрации капитализма, которая возникает, развивается и вырастает именно из мелкотоварного производства. (Подтверждением этому являются события в ГДР в 1953 г., в Венгрии – в 1956 г., в Чехословакии – в 1968 г., в Польше – в 1971 г., «бархатные революции» в Восточной Европе в 1988-1989 гг., завершение контрреволюции в СССР в 1987-1991 гг.). Нужно было основное внимание сосредоточить именно на этой опасности.
Вместо этого ещё в довоенные годы началось приукрашивание действительности, забегание вперёд, самовосхваление социализма внутри нашей страны. Определённую роль при этом, видимо, сыграло стремление доказать партии и международному коммунистическому движению правильность курса на возможность построения социализма в одной стране.
Как уже отмечалось выше, в отчётном докладе XVII съезду партии (январь 1934 г.) И.В. Сталин говорит о преодолении многоукладности экономики:
«Выходит, что капиталистическое хозяйство в СССР уже ликвидировано, а единолично-крестьянский сектор в деревне оттеснён на второстепенные позиции. Ленин говорил при введении нэпа, что в нашей стране имеются элементы пяти общественно-экономических укладов: 1) патриархальное хозяйство (в значительной степени натуральное хозяйство), 2) мелкотоварное производство (большинство крестьян из тех, кто продаёт хлеб), 3) частнохозяйственный капитализм, 4) государственный капитализм, 5) социализм. Ленин считал, что из всех этих укладов должен в конце концов возобладать социалистический уклад. Мы можем теперь сказать, что первый, третий и четвёртый общественно-экономические уклады уже не существуют, второй общественно-экономический уклад оттеснён на второстепенные позиции, а пятый общественно-экономический уклад — социалистический уклад является безраздельно господствующей и единственно командующей силой во всём народном хозяйстве». И. Сталин. Соч. т. 13, стр. 309
Такое же положение в соотношении укладов оставалось и к началу 1950-х годов. Опасность, таящаяся в наличии личного подсобного хозяйства, была недооценена. При первой же возможности развивать это своё хозяйство интересы колхозника переключаются на него. Пропадает интерес к работе в колхозе. Появляется желание превратить подсобное хозяйство в производство на продажу, то есть, в мелкотоварное производство. А отсюда уже рукой подать до капитализма. Преодоление частнособственнической психологии – дело многих поколений. В СССР к началу 1950-х годов со времён коллективизации прошло всего лишь двадцать лет. Поэтому при первой же возможности чувство хозяйчика стало возрождаться ускоренными темпами.
Оставшийся и ставший главенствующим социалистический уклад (низшая фаза коммунизма) также не является чем то односторонним. Уже в момент своего зарождения он раздваивается на свои противоположности. Единство и борьба этих противоположностей является внутренним источником саморазвития, самодвижения: на низшей фазе средства производства товарами не являются, по коммунистически, планомерно распределяются между государственными предприятиями. В то же время одна часть предметов потребления товаром не является и распределяется по коммунистически (снабжение питанием и одеждой солдат, учащихся профтехучилищ, обеспечение учебниками учащихся школ и др.), а другая их часть – является товарами и по капиталистически обращается посредством денег. Это последнее, по Марксу, и есть узкий горизонт буржуазного права и буржуазного государства, остаток капитализма. Противоречие между коммунистическим распределением средств производства, с одной стороны, и капиталистическим обращением части предметов потребления, с другой стороны, составляет основное противоречие низшей фазы, таит в себе возможность реставрации капитализма.
На VIII Чрезвычайном съезде Советов (ноябрь 1936 г.) говорилось, что эксплуатация человека человеком уничтожена навсегда, что в новом социалистическом обществе навсегда исчезли кризисы, нищета, безработица и разорение. Но, по Ленину, если в обществе сохраняются деньги, то существует возможность для присвоения результатов чужого труда, то есть возможность эксплуатации. При благоприятных условиях эта возможность превращается в действительность, что и начало происходить в 60-80-е годы прошлого века.
Социализму необоснованно приписывались некоторые черты, присущие только высшей фазе коммунизма. Отрицалось наличие в нашей стране негативных явлений (преступность, алкоголизм, проституция и т.п.). Дело доходило до того, что некоторые говорили об отсутствии противоречий в социалистическом обществе. Всё это вместе взятое позволяло не только идейным противникам, но и гражданам нашей страны предъявлять завышенные требования к новому строю.
(Таким же забеганием вперёд было, например, присвоение в 1960-1970-х годах звания «Ударник коммунистического труда» отдельным передовикам и целым бригадам. У нас нет ни малейшего сомнения, что удостоенные этого почётного звания были настоящими передовиками и замечательными людьми. Но коммунистический труд, по Ленину, – это труд не на себя, не на свою семью и своих близких, а бесплатный труд на всё общество. Поэтому нельзя называть труд «коммунистическим», если за него платят деньги. Всё это вносило путаницу и сумятицу в представления людей: что есть социализм, что есть коммунизм. Ю.В. Андропов, долгие годы входивший в руководство страны, в 1983 г. писал, что мы не знаем общества, в котором живём, что мы только вступили в этап развитого социализма. Хотя Конституция СССР 1977 г. говорила об этом, как уже о свершившемся факте. )
Социализму стали придавать нечто самодовлеющее, наделять его чертами самостоятельной общественно-экономической формации, превращать в фетиш, в священную корову. Даже определение основного экономического закона социализма, сформулированного И.В. Сталиным в «Экономических проблемах социализма в СССР», несколько расплывчатое, его, в известной мере, можно отнести и к низшей и к высшей фазам коммунистического общества:
«обеспечение максимального (?) удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества путём непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники»
Если бы данная формулировка касалась исключительно низшей фазы, тогда логичнее было бы сказать примерно так:
«обеспечение удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества в соответствии с количеством и качеством труда путём… (далее по тексту)»
Именно оплата по труду является определяющим признаком низшей фазы. (При этом слово «максимального» мы преднамеренно опустили). Это, во-первых. А, во-вторых, в определении Сталина говорится об обеспечении максимального удовлетворения растущих потребностей общества. Но максимального удовлетворения потребностей можно достичь только на высшей фазе, при полном коммунизме. Этот момент постоянно подчёркивали классики марксизма.
Сегодня нам гораздо яснее видно, что социалистический уклад, ставши к середине 30-х годов господствующим, тем не менее, таит в себе мину замедленного действия. Эта мина – неизбежность сохранения товарно-денежных отношений. Если в стране обращаются деньги, если при этом не предпринимаются последовательные и настойчивые меры по их замене одноразовыми чеками и квитанциями, то рано или поздно деньги будут накапливаться у отдельных лиц, в первую очередь, у мошенников и спекулянтов. Разлагающее влияние этих последних на общество гораздо сильнее их численности. Более того, как уже говорилось выше, имея запас денег, они облагали данью общество, могли присваивать результаты чужого труда, то есть эксплуатировали труд. Вспомним ленинское:
«…Классы, это такие группы людей, из которых одна может присваивать себе труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства».
Революционная марксистская партия после проведения будущей коммунистической революции, установления диктатуры пролетариата и общественной собственности на средства производства, – должна неустанно разъяснять пролетариату, широким массам трудящихся, что сохранение в стране на длительное время полноценных денег чревато опасностью реставрации капитализма.
Другая опасность, которая угрожает делу рабочего класса на низшей фазе коммунизма (социализме) – это тенденция бюрократизации пролетарского государства. Ленин в самые первые годы советской власти увидел эту опасность и говорил, что рабочие должны научиться бороться со своим государством. В своих рассуждениях Ленин опирался на высказывания Маркса в «Критике Готской программы»: «…какому превращению подвергнется государственность в коммунистическом обществе? Другими словами: какие общественные функции останутся тогда, аналогичные теперешним государственным функциям?». Понятно, что общество не может существовать без управления. Но если в буржуазном обществе функции управления осуществляют специальные чиновники, которые только этим и занимаются и только за это получают деньги, то в коммунистическом обществе (даже ещё на первой фазе) государственные функции управления могут и должны осуществлять сами трудящиеся, причём поочерёдно и, самое главное, бесплатно. В СССР, в силу конкретных исторически сложившихся условий (низкий образовательный уровень населения, длительное нахождение страны в мобилизационном состоянии из-за навязанных войн), советские служащие неуклонно превращались в чиновников социалистического государства и стремились увековечить своё положение. Они желали на протяжении всей своей жизни оставаться «архитекторами» и никак не хотели «толкать тачку». Того же они желали своим детям. Чиновники последовательно оттесняли трудящихся от управления общественными делами.
Как уже говорилось выше, отказ в 1936 г. от положения Второй программы РКП(б) о том, что «избирательной единицей и основной ячейкой государства становится не территориальный округ, а производственная единица (завод, фабрика)» и переход к системе выборов по территориальным округам, невозможность в связи с этим отзыва депутатов и их замены по воле трудовых коллективов – эти меры были преждевременными и ошибочными. В тезисе 24 ЦК Компартии Греции говорится о том, что «нужно изучить отрицательное влияние вышесказанного на классовый состав высших государственных органов и на реализацию отзыва – меры, которая согласно Ленину, является основным элементом демократии диктатуры пролетариата». А в тезисе 38 сказано: «Ядром рабочей власти будут производственные единицы, места работы, где будет осуществляться рабочий и общественный контроль над управлением. В производственных коллективах будут избираться или отзываться (если понадобится) представители трудящихся в органы власти».
***
Буржуазной пропаганде в планетарном масштабе удалось с помощью средств массовой информации опорочить и дискредитировать социализм, в первую очередь в умах и душах подрастающих поколений.
Эта пропаганда, манипуляция сознанием привели к тому, что сегодня у сотен миллионов людей молодых людей слово «социализм» ассоциируется с отсутствием демократии, тоталитаризмом, репрессиями, расстрелами, голодомором и т.п. В этих условиях сегодня, даже с точки зрения социальной психологии, призывы к социалистической революции, к построению социализма, – у многих создают впечатление, будто бы их зовут во вчерашний день, в такое общество, которое опять рухнет благодаря внутренним противоречиям. Это, на наш взгляд, не лучший способ пропаганды идей марксизма, не лучший способ призывать к свержению капитализма во всём мире.
Если бы СССР пал на полях сражений, как Парижская Коммуна, то, возможно, в глазах нынешних поколений советский социализм был бы более привлекательным. Но он рухнул из-за предательства верхушки КПСС, из-за того, что на протяжении десятилетий обществу исподволь навязывалось мнение, что спасением является рыночная экономика, которая автоматически всё расставит на свои места: и цены на продукты, и пропорции между отраслями производства, повысит дисциплину и производительность труда, и что трудящиеся, став собственниками акций своего предприятия, совершенно по-другому будут относиться к производству и т.п. По этой причине не было многотысячных демонстраций в защиту социалистических завоеваний.
Ввиду того, что социализм – это уже не капитализм, но ещё и не коммунизм, а некое промежуточное переходное состояние, что социализм в определённые периоды несёт в себе больше черт капитализма, нежели коммунизма, то я бы предложил в нашей повседневной агитационной работе, на страницах печати всё больше употреблять термин «коммунизм», «коммунистическая революция». То есть пропагандировать конечный результат движения, а не его промежуточный этап.
Здесь можно провести аналогию. Предположим, что предприятие выпускает конечную продукцию – цемент и шифер. Но для изготовления как того, так и другого применяется клинкер. В задаче спрашивается, нужно ли предприятию рассказывать своим потребителям о том, какой у них хороший клинкер, рекламировать его параметры? Думается, ответ ясен: потребителя интересует конечный результат, а не промежуточный. Поскольку из хорошего клинкера можно в определённых случаях выпустить и негодную конечную продукцию. Точно так же садовнику, выводящему морозостойкий сорт яблони или груши, на что уходят целые десятилетия, нет надобности рассказывать о достигнутых промежуточных результатах, – это интересно только специалистам. А вот конечный результат интересует многих.
Искажением марксизма является та точка зрения, что будто бы Марксов переходный период заканчивается с построением социализма. Некоторые товарищи считают, что существует два переходных периода: один до построения социализма, а другой – до построения полного коммунизма. Товарищи упускают из виду то, что при таком толковании сразу появляется соблазн говорить о том, что с построением социализма диктатура пролетариата уже выполнила свою историческую миссию и тем самым исчерпала себя. Далее начинаются рассуждения о мифическом «общенародном государстве» ( В теоретическом дискуссионном бюллетене № 1 (Сост. С.А. Новиков) в статье «Краткие тезисы о коммунизме» говорится: «Маркс и Энгельс подразумевали, а Ленин прямо сформулировал важнейшее положение о полной и окончательной победе социализма» (покажите, где, в какой статье Ленин это сформулировал? Назовите том и страницу – БГ, 21.11.2010), «которое было проституировано руководством КПСС. В этом определении» (определении каком? Ленинском или проституированным руководством КПСС? – БГ, 21.11.2010) «схвачено главное: невозможность реставрации капитализма как изнутри, так и извне социалистической системы». (О какой невозможности вы говорите? Выгляньте в окно! Социализма нет, кругом капитализм! – БГ, 21.11.2010).«Только такая «невозможность» делает возможным и необходимым переход от полугосударства диктатуры пролетариата к общенародному отмирающему государству», (Ещё один последователь Бурлацкого со товарищи, ещё один толкователь общенародного государства! А я то думал, что с общенародным государством уже покончено. Ан нет! По Ленину отмирает только государство диктатуры пролетариата. Общенародного государства не бывает в природе, как не бывает горячего снега. Слово «общенародное» означает, что у народа есть общие интересы. В этом случае государство уже не нужно. С другой стороны, слово «государство» означает, что среди народа есть определённая часть, которую нужно принуждать к соблюдению общих интересов. Вот почему словосочетание «общенародное государство» есть бессмыслица и нелепица – БГ, 21.11.2010) ). А отсюда вытекает искажение учения о диктатуре пролетариата.
Сознательные рабочие не дадут себя обмануть, они уже знают, что как только появляются подобные заявления, то за ними неизбежно последуют диверсии против марксизма.
Богдан Грицкив, 1-10 мая 2011 г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий