Так, если в западных странах взимание банковской комиссии считается оправданным и справедливым, то в исламских странах такой подход называют ростовщическим и неприемлемым именно в силу его несправедливости. Если в традиционном западном понимании справедливость — это прежде всего закон (что законно, то и справедливо), то в русско-православной цивилизации справедливость веками считалась выше любого закона. Для западной цивилизации высшей ценностью является свобода, понимаемая в индивидуалистическом, либеральном ключе, тогда как справедливость для Запада вторична. Для русско-православной цивилизации справедливость превыше всего, и ради нее могут быть ограничены и некоторые свободы.
Развитие рыночной экономики породило в западных странах государство с высокой (и растущей!) степенью несправедливости, которое сознательно и целенаправленно сделало голод и бедность средством политического господства. Со времен протестантской Реформации бедность на Западе стала синонимом отверженности ("бедные неугодны Богу" — в отличие от православного взгляда "бедные близки к Господу"). Историк Ф. Бродель так писал об изменении отношения к бедным после Реформации: "Эта буржуазная жестокость безмерно усилится в конце ХVI в. и еще более в ХVII веке… В ХVI в. чужака-нищего лечат или кормят перед тем как выгнать. В начале ХVII века ему обривают голову. Позднее его бьют кнутом, а в конце века последним словом подавления стала ссылка в каторжные работы".
При этом бедность в буржуазном обществе вызвана не недостатком материальных благ, она — целенаправленно и рационально созданный социальный механизм. Амартья Сен, удостоенный за свой труд "Политэкономия голода" Нобелевской премии по экономике, показал, что бедность не связана с количеством товаров (шире — благ), а определяется социально обусловленными возможностями людей получить доступ к этим благам. В социальной реальности даже богатейших стран Запада бедность является обязательным элементом ("структурная бедность"). В одном только Нью-Йорке миллион жителей ежедневно получает свою похлебку в благотворительных столовых.
Русская православная философия и традиционные культурные установки, а позднее философские основания советского строя, выводимые из крестьянского общинного коммунизма, основывалась на принципиально иной установке: бедность есть порождение несправедливости, и потому она — зло. Именно таким был стереотип общественного сознания. Русские экономисты и философы начала ХХ века доказывали, что экономические решения по большому счету есть решения нравственные, что неправедная прибыль разрушает нажившегося, а инвестиции в доброе дело рано или поздно оказываются выгодными. Из известных западных экономистов сходных взглядов придерживался лишь идеолог "нового курса" Рузвельта Дж.М.Кейнс, полагавший, что экономическая мотивация людей во многом определяется справедливостью и моралью.
Неудивительно, что имущественное неравенство в России в начале ХХ века было в сравнении с другими странами невысоким. В преддверии первой русской революции децильный коэффициент фондов, показывающий во сколько раз средний доход 10% самых богатых превышает средний доход 10% наименее обеспеченных граждан, составлял в России 6,3. Большинство западноевропейских стран в начале XX века существенно превосходили Россию по этому показателю. Так, во Франции этот коэффициент составлял 12, в Великобритании доходил до 35. Высоким он был и в США (16-18).
На низком уровне имущественное неравенство было и в СССР. Децильный коэффициент с начала 1930-х до конца 1980-х составлял от 3 до 5, что в значительной мере сглаживало отсутствие политических свобод в стране. В середине ХХ века экономические успехи СССР и постоянный рост уровня жизни населения вынудили западные страны заговорить о социальной справедливости и построении социального государства. В результате во многих европейских государствах децильный коэффициент фондов достиг таких же, как в СССР (Дания, Финляндия, Швеция) или близких (Германия, Австрия) значений, резко увеличилась в западных странах в шестидесятые годы прошлого века численность среднего класса.
СССР самим фактом своего существования бросал вызов несправедливой системе мироустройства, при которой рост экономики ведущих стран достигается не столько за счет развития производства, сколько посредством перераспределения богатства между сильными и слабыми странами, системе, при которой центр эксплуатирует периферию, становящуюся с каждым годом все беднее. В отличие от этой модели на пространстве СССР объединение народов осуществлялось не ради эксплуатации центром окраин, а во имя реализации идеи справедливого и равноправного мироустройства. Из всех республик СССР только РСФСР и Белоруссия производили больше, чем потребляли. Все остальные республики получали огромные инвестиции на развитие промышленности, инфраструктуры и социальной сферы Советский проект с его идеей глобального социального равенства, материализованной в помощи СССР развивающимся странам, вынудил США и Европу также увеличить программы помощи государствам Азии и Африки. Разница в уровне жизни наиболее богатых и самых бедных стран вплоть до семидесятых годов прошлого века сокращалась или оставалась неизменной.
Отказ от гуманистических идеалов произошел на Западе в 70-е годы прошлого века, когда было принято фатальное решение о демонтаже системы "мягкого", социального кейнсианского капитализма, отказе от "химеры" справедливости и "возврате к истокам". Нобелевский лауреат по экономике 1974 года Фридрих.фон Хайек провозглашал, что "эволюция не может быть справедливой", поскольку любые изменения приводят к выигрышу одних и проигрышу других; и потому требование справедливости равнозначно прекращению развития. Ему вторил другой нобелевский лауреат по экономике Милтон Фридман, который заявлял: "Я не сторонник справедливости. Я сторонник свободы, а свобода и справедливость — это не одно и то же. Справедливость подразумевает, что некто будет оценивать что справедливо, а что — нет".
Идеологической основой нового курса стал неолиберализм. На пути "возврата к истокам" логика борьбы заставила за последние сорок лет стремительно "проскочить" и классический либерализм, и обновление Реформации, и духовность раннего христианства, и, наконец, докатиться до полного отказа от гуманистических идеалов. После развала СССР идеология неолиберального рыночного глобализма стала доминирующей, а процессы глобализации, априори предполагающие появление побежденных и победителей пошли с ускорением.
В ходе глобализации перераспределение богатства между сильными и слабыми странами осуществляется путем резкого ослабления национального государства (обычно после затягивания его в долговую ловушку) с последующей приватизацией и скупкой всех видов национальных ресурсов, включая природные. Отработанная технология подрыва национальных государств и систем права позволяет финансовым спекулянтам безнаказанно разорять целые континенты и вывозить из разоренных стран сотни миллиардов долларов, обесценивая труд миллионов людей и не подпадая при этом ни под одну из статей уголовного кодекса. Экономические мародеры ведут геноцид оказавшихся незащищенными народов, подрывая условия всякой нормальной жизни. С каждым годом под лозунгами борьбы за свободу и демократию все шире используются и прямые военные интервенции, в результате которых в хаос погружается жизнь некогда процветавших государств.
Все это стремительно углубляет неравенство в мировом сообществе. В настоящее время уровень жизни в Швейцарии превышает уровень жизни в Мозамбике в 400 раз, тогда как вначале XIX в. это соотношение было всего 5:1. Большую роль в этом "расслоении" стран в 70-80-е годы прошлого века сыграли навязанные странам-должникам "структурные" реформы по программе МВФ. По расчетам Центра исследований экономической политики (США), экономический рост в Бразилии и Мексике в 1980-2000 гг. мог бы быть в два раза выше, если бы они не соблюдали рекомендации МВФ. ТНК высасывают ресурсы периферии и приводят к обеднению большинства населения. В разрушенные слабые экономики сбрасываются структуры криминального бизнеса метрополий. Глобализация ликвидирует качественные различия в происхождении денег и, следовательно, различия между нормальной и преступной экономикой. Она легитимизирует такие сверхрентабельные виды бизнеса, как торговля наркотиками, человеческими органами, живым товаром. В этой обстановке почти любой бизнес приобретает большую или меньшую криминальную компоненту.
Распад СССР, предлагавшего альтернативную западной модель справедливого мироустройства и переход к однополярному миру, ухудшил положение стран периферии (прежде всего африканских), поставив крест на их стремлении к развитию и построению более справедливого миропорядка и, по сути, переведя их в положение отверженных, где миллионы людей умирают ежегодно от голода и эпидемий. В однополярном мире "цивилизованный" центр избавился от обременительной необходимости оказывать помощь беднейшим (неперспективным) странам периферии. После распада СССР западная помощь бедным странам снизилась не только в процентах к ВВП, но и в абсолютном выражении. Так, в Лесото объем поступающих средств в абсолютных цифрах сократился за 15 лет на 48,2%, в Ботсване — на 55,2%, в Габоне — на 76,3%.
В процессе глобализации транснациональные корпорации действуют не только против стран периферии, но и против интересов граждан "своих" стран. В результате перемещения производств в страны с дешевой рабочей силой рабочие места в промышленности замещаются занятостью в сфере услуг с низкой оплатой и краткосрочным наймом. Происходит ликвидация среднего класса в странах метрополии. Раньше периферия мирового капитализма обладала достаточной емкостью, чтобы поглощать кризисы метрополии и оплачивать их за счет обеднения и архаизации жизни своего населения. В последние десятилетия эта емкость стала недостаточной, а ряд стран вырвался из долговой петли и "закрылся" от кризисов Запада. Какое-то время роль поглотителя кризисов играло лишенное экономического суверенитета постсоветское пространство, но и его "поглотительный потенциал" исчерпан. Поэтому неолиберальные социальные инженеры и разработали целый ряд методов сброса кризисов в "средний класс" метрополии. В Европе — после эпохи почти полного охвата трудящихся разными схемами социальной поддержки, — уже около трети занятых находится вне социально защищенной сферы. По данным экономистов ОЭСР, в 34 странах-членах организации уровень экономического неравенства достиг максимума за последние 30 лет. Если в 1980-х годах средний доход 10% богатейших жителей стран ОЭСР превышал доходы 10% беднейшего населения в 7 раз, то сейчас уже в 10. И этот уровень большинство экспертов признает критическим.
Комментариев нет:
Отправить комментарий