Практика показывает, что национальные экономики успешнее в тех странах, правительства которых руководствуются «производственноцентричным» мировоззрением, а значит, глубже понимают современную рыночную экономику, ставя во главу угла развитие реального сектора. Именно поэтому они не позволяют себе такие нелепости, как обложение сферы производства продуктов, знаний, изобретений, технического и гуманитарного опыта непомерными процентными ставками по кредиту. К сожалению, экономический блок нашего правительства до сих пор руководствуется диаметрально противоположным – «рыночноцентричным» мировоззрением, которое, в конечном счете, сводится к явной нелепости: товары сначала продаются и покупаются, а затем производятся. Это равносильно таким вульгарным представлениям, как «Солнце вращается вокруг Земли» или «ветер оттого, что деревья качаются». Отсюда нелепая болезнь России – постоянно высокие ставки по кредиту, которые по сей день блокируют работу реального сектора, призванного кормить всю страну и обеспечивать работой миллионы ее граждан. Отсюда все наши социальные болезни.
Как только хлынула первая волна глобального экономического кризиса (2008-2009), в России и в мире заговорили о необходимости создания «новой» или «другой экономической модели». Сегодня мы переживаем вторую волну этого же кризиса и говорим то же самое. При этом одни проклинают «англо-саксонскую модель», другие ставят в пример экономические модели относительно успешных на данный исторический момент стран – например, «китайскую модель», нелепо полагая, что «экономические модели» имеют национальный, а не исторический характер. Третьи под «новой» или «другой» экономической моделью понимают некую «модель рыночной экономики», которой еще нет в социальной природе, наивно полагая, что такую модель можно придумать из головы. Не лучше ли как следует разобраться в существующей рыночной экономике с тем, чтобы научиться управлять ею?
Что такое современная рыночная экономика?
Мировой экономический кризис (как ни странно, но в этом его заслуга) обнаружил самое слабое звено в экономике России и всего мира. Это финансовая система вообще, банковская в частности и управляющие ими люди в особенности. Следовательно, проблема их обновления выходит на первый план. Решим ее – вытащим всю цепь проблем, от которых задыхается сегодня и Россия, и весь мир. Не справимся, то все намеченное останется благим пожеланием или в лучшем случае будет осуществляться административными и силовыми методами, а значит, грубо, неэффективно и, главное, бесперспективно. Таков главный вызов текущего исторического момента. И чтобы ответить на него достойно и адекватно, необходимо в корне пересмотреть наши представления об устройстве современной экономики.
Да, она рыночная, но не просто рыночная. На современном историческом этапе это органическое единство нескольких ее форм («моделей», если угодно), которые образовались по мере исторического развития. Рассуждать о рыночной экономике вообще, как это повелось у нас с начала «перестройки» и «рыночных реформ», так же нелепо, как говорить о воздухе, забывая о том, что он состоит из водорода, кислорода, углерода, азота и т.д.
Первая форма общеизвестна. Это простая рыночная экономика, основанная на личном труде мелких товаропроизводителей. Главная их цель и побуждающий мотив – получить деньги за свои товары и купить на них другие. Сегодня простая рыночная экономика представлена массой индивидуальных предпринимателей, эксплуатирующих только свой труд.
Вторая форма тоже общеизвестна. Это капиталистическая рыночная экономика, основанная на наемном труде под началом собственников средств производства, в том числе земли. Главная их цель и побуждающий мотив – это прибыль от вложений денежного капитала в торговлю, промышленность и банковский сектор, а также получение ренты с земли, строительных участков и прочей недвижимости. Сегодня это представители так называемого малого и среднего бизнеса, включая мелкие и средние банки, осуществляющие расчетно-кассовое обслуживание и кредитование физических и юридических лиц, а также различные собственники земли, жилья и прочей недвижимости.
Третья форма – самая современная и потому господствующая над первыми двумя – это финансово-капиталистическая рыночная экономика, основанная на финансовом капитале, который, в свою очередь, состоит из четырех форм, подаренных нам экономической эпохой последней трети XIX и всего XX века. Таковыми являются:
(1) простая форма финансового капитала
(2) особенные формы (это частные национальные и транснациональные финансово-промышленные корпорации)
(3) централизованная форма (это национальные экономики с централизованной банковской системой и верховной властью центрального банка)
(4) мировые формы в лице США и ЕС – государств-лидеров мирового финансового капитала и владельцев мировых резервных валют.
Что такое финансовый капитал?
Финансовый капитал возник на основе крупномасштабного производства, из слияния и централизации в одних руках банковского капитала и капитала реального сектора экономики. В простой форме финансового капитала этими руками являются один или группа собственников крупного банка и крупного промышленного предприятия. Классический образец простой формы финансового капитала – это единство банка, промышленного предприятия и холдинга, владеющего контрольными пакетами акций того и другого.
Тайна всех форм финансового капитала заключена в его простой форме. Ее анализ показывает, что формально холдинг, банк и предприятие остаются частными юридическими лицами. На самом деле они представляют единое целое, внутри которого кредитование банком собственного предприятия под проценты не повышает прибыль собственника (собственников) банка и предприятия, а лишь перекачивает ее из предприятия в банк. Следовательно:
1) в рамках данного слияния основной экономический закон для банка (получение процентов по кредиту) становится бессмысленным. Это основное противоречие всех форм финансового капитала, которое разрешается погоней финансовых олигархов за присвоением любыми средствами реального богатства и его источников, находящихся за границами этих форм. Чем крупнее финансовый капитал, тем он агрессивнее в достижении своих целей и тем сильнее он попирает традиционные нормы морали и права. Следовательно, в общественном масштабе основной экономический закон капитализма продолжает действовать именно в такой модифицированной форме. Исторических доказательств тому масса, особенно то, что творит государство США последних 30 лет.
2) в результате слияния ссудный капитал банка перестает быть таковым и превращается в финансовый капитал, формой движения которого становится рефинансирование, т.е. постоянно возобновляемое финансирование банком оборота и кругооборота слившегося с ним промышленного капитала. От прежней формы движения ссудного капитала (кредита под как можно высокие проценты) банк наследует лишь одну цель. Это обеспечение бесперебойного обращения капитала собственного предприятия в строгом соответствии с его планами производства и сбыта продукции, обновления и расширения производства, капитального строительства. О высоких процентах речи нет, они могут быть нулевыми и даже минусовыми в зависимости от конкретно сложившейся общехозяйственной и рыночной конъюнктуры, а также от финансовой политики финансовых олигархов – собственников предприятия и банка. И это понятно, потому что внутри слияния банк по существу становится по отношению к своему предприятию лишь бухгалтерией, финансовым и плановым отделом в одном лице. Для него взимать проценты со своего предприятия так же дико, как и руководителю последнего.
Первоочередная задача современной экономической науки и практики
Всем руководят люди – и клозетами, и экономикой, и политикой и обществом в целом. Сегодня экономика России и других стран мира – это как бы космические корабли, управлять которыми методами управления наземным транспортом невозможно. Следовательно, самой важной нашей задачей на данный момент является понимание того, что мы живем в эпоху не абстрактной рыночной экономики, а в эпоху финансового капитала вообще, централизованного в частности и мирового в особенности. К сожалению, их сущность, а значит и сущность современной финансовой системы во многом оставались для нас белым пятном. После Гильфердинга («Финансовый капитал», 1910) и Ленина («Империализм, как высшая стадия капитализма», 1916) экономическая теория не продвинулась в этом фундаментальном вопросе ни на шаг, демонстрируя тем самым почти вековую отсталость экономической науки от экономической практики. Это неизбежно привело к тому, что современная рыночная экономика до сих пор воспринимается и, следовательно, отражается в законодательстве с точки зрения её первых двух исторических форм, то есть, неадекватно. Финансовый капитал, например, представляется и трактуется совершенно в монетарном духе – как накопленный денежный капитал в виде различных фондов частных предприятий, банков, финансовых корпораций, страховых компаний и т.д., или как акционерный капитал и как обращающиеся на «финансовых рынках» ценные бумаги. В результате финансирование реального сектора экономики кажется возможным только за счет накопленных источников денежного капитала – собственных или привлеченных. А это далеко не так. То, что было правильно для капиталистической рыночной экономики (например, тот простой факт, что всякий капиталистический бизнес начинается с авансирования известной суммы заранее накопленного денежного капитала), совершенно неверно для эпохи финансового капитала. В лучшем случае на эту эпоху смотрят сквозь призму второй её формы, то есть капитализма не далее XIX века, в худшем – глазами монетаризма XVII века, согласно которому считалось, что богатство общества создается не в сфере производства, а в сфере обращения, то есть на рынке. Отсюда в то время главными целями были развитие внешней торговли и накопление денег (золота). Монетарный характер российской экономической политики становится совершенно очевидным, если вместо слов «развитие внешней торговли» поставить «интеграция в мировую экономику», а вместо «золота» написать «доллары и евро».
С подачи наших стратегических конкурентов мы так уверовали в абстрактную рыночную экономику, что просто стесняемся лишний раз произнести слово «капитализм». Что касается финансового капитализма, то он для нас как бы и вовсе не существует. Отсюда наивные сказки известных «рыночников» о некоем мире, в котором современные государства представляются независимыми товаропроизводителями, об их свободной конкуренции на свободном мировом рынке, о «невидимой руке» этого рынка и т.д. Судить о современной экономической эпохе с точки зрения вульгарных рыночных представлений и строить на этом внутреннюю и внешнюю политику государства сегодня не только нелепо, но и чрезвычайно опасно. Пора покончить раз и навсегда с этим губительным для нас ретроградством и перейти к высшим историческим формам рыночной экономики как можно скорее.
P.S. Финансовый капитал и денежный капитал - это не одно и тоже. Исторически деньги превращаются в денежный капитал, денежный капитал в ссудный, а этот последний - в финансовый. Кстати, из-за непонимания этого исторического и логического процесса Дронов объявил "священную войну" ссудному капиталу и предлагает вернуться к неким суррогатам денег и денежного капитала, вместо того чтобы устранить недостатки и развить достоинства высших форм финансового капитала - централизованного и мирового.
"Творческому классу", прежде чем что-либо изобретать, необходимо иметь пищу, одежду, жилище и т.д., в совокупном производстве которых он непосредственно не участвует, следовательно, не создает и прибавочной стоимости, воплощенной в этих продуктах. Если же "творческому классу" удается получать эти продукты в обмен на полезный эффект, который дают его изобретения, то это говорит лишь о том, что "творческий класс" не "ест хлеб даром". Следовательно, его труд не является источником прибавочной стоимости, воплощенной в ВВП, наоборот, эта прибавочная стоимость является источником оплаты труда "творческого класса".
Экономия труда, которую сулит та или иная лицензия, не дает "творческому классу" никакого дохода, потому что ее надо еще реализовать на практике. А этим занимается класс частных собственников земли и других средств производства. Сегодня таким классом являются капиталистические предприниматели, поэтому относительная прибавочная стоимость, получаемая от внедрения изобретений в производственную практику, попадает сначала в ИХ руки, разумеется, в форме дополнительной прибыли, из которой они и платят "творческому классу" за разного рода лицензии и прочие знания и технический опыт (know-how). При этом речь идет не о каких-то там "разных" "творческих классах", а только о "творческом классе", производящем знания, изобретения и технический опыт для сферы производства. Так что читайте внимательно "Капитал" сами, и желательно не в обратном порядке, т.е. начиная не с третьего, а с первого тома.
Владимир Першин vdenk@yandex.ru
Статья любезно предоставлена сайту Политкомиссии автором
Комментариев нет:
Отправить комментарий