«Будьте готовы, мы будем критиковать», предупредили меня, однако, серьезных оппонентов не оказалось. Аргументы большей части оказались эмоциональными возражениями. Основная масса оппонентов показала теоретическую слабость марксистского движения. Все их понятия и убеждения дальше не критического марксистского понимания коммунизма не распространялось. Хотя, тоже самое можно было сказать о всем левом движение, включая коммунистов, которые также не пытаются спорить с Маркса- Ленина учением. Все они стремятся либо восстановить плановый социализм, либо как-то его усовершенствовать, приобщив рабочих к распределению прибавочного продукта между всеми участниками производства, отобрав это право у капиталиста. Понимания того, что если они и отберут это право у капиталистов, то распределяя сами, опять приведут к расслоению общества, или угнетение оставят в обезличенных рамках неэффективного стимулирования производства и урезанного потребления. То, что всё планировать нельзя, и что-то необходимо воспроизводить через рыночные отношения, такого понимания в целом у них тоже не существовало. Ограниченность понимания в таком подходе к разрешению проблем построения коммунизма говорит лишь о том, что левое движение, во главе своих лидеров, не научилось думать самостоятельно и развивать своё учение, оторвавшись от пуповины марксизма.
1) Боязнь оторваться от пуповины марксизма, стала основой всех ошибок марксистов в построении коммунизма. С таким подходом, они никогда не построят коммунизма, если даже на возмущение к капиталистам опять поднимут народ, и сумеет захватить власть. Кроме, как брызгать слюнями умирающего марксизма, основным достижением которого было, определение прибавочной стоимости как условия эксплуатации, и освобождение от неё посредством экспроприации коммунисты за целый век ничего нового не сказали. Однако прошлый опыт социализма показал, что марксисты не смогли освободиться и от этого недуга, сделав государство тоталитарным отчужденным собственником народного достояния, право распределения прибыли оставили партийному классу. при дележке он старался не забывать и о себе.
Если считать, - продолжал я свой доклад, - что коммунизм это:
1. Бесклассовое общество, основанное на любви.
2. Экономика, исключающая эксплуатацию и угнетение человека человеком.
3. Отсутствие частной собственности на средства производства.
4. Общественный характер труда, соответствующий общественному присвоению и распределению.
5. Каждому по потребностям от каждого по способностям.
6. Равенство и братство.
7. Один отвечает за всех, все отвечают за одного.
8. Человек человеку друг товарищ и брат.
9. Исчезновение денег, государства и семьи, скрепом которой является собственность
То всем этим качествам соответствовало доклассовое первобытное общество. Однако, это вроде как идеальное общество, вдруг оказалось не эффективным и распалось. Встает вопрос «Почему?»
Классики марксизма утверждают, что появление частной собственности определило распад первобытного коммунизма. По их утверждению значило, что уничтожение частной собственности приведет мир снова к формированию коммунистического общества. Предполагая, что с отменой частной собственности придет общество изобилия, в котором деньги потеряют ценность, а семья, освободившись от имущественного гнета, станет только союзом чувств, а значит и счастьем всеобщего мира, они явно не осознавали, что ведут мир к обезличенному обществу. То, что с этими изменениями отомрет и государство как орган физического подавления народа было бы думать уж совсем наивно, но против классиков, как против богов идти никто не хотел. Более того, не знали того, как и в каких условиях станет ненужным аппарат государственного насилия. На практике, после отмены частной собственности произошло усиление государственного насилия. Встает опять каверзный вопрос, Почему? На этот вопрос теория марксизма - ленинизма ответа не дала.
То, что в первобытном коммунизме изгнание из общины было равносильно смертельному приговору, так как одному выжить в борьбе с природой считалось невозможным то, разве это не было тоже формой насилия? Если даже согласится, что государство отомрет, то эти функции так или иначе нужно будет передавать децентрализованным органам самоуправления, что не ведет к единству мира, а к его разобщению. Убежденный в этом, я поставил под сомнение пункт 9, считая, что государство в своем развитии примет формы контрольной учредительной власти, лучших представителей общества над органами представительной власти самоуправления.
Высказал сомнения и по 5-у и 6-у пункту признаков коммунизма. Эти пункты считал теоретическим заблуждением марксистов ведущих левое движение в исторический тупик, превращающим построение коммунизма в неосуществимую цель - миф.
В обществе, где каждому будут давать по потребностям, а от каждого по способностям приведет людей к обезличенному скучному миру. Скорее всего. такое общество, если и могло быть то, только как правовое общество. Если даже предположить, что основные продукты питания в пределах каких-то рассчитанных норм каждому члену общества будут доступны бесплатно, то так или иначе встанет вопрос, как стимулировать отношения между людьми и ради чего и какой значимости личности жить? Ответ здесь напрашивается сам собой и формой, как значимости, так и формой поощрения может быть только право на предоставление услуг и гражданско-бытовых свобод. И тут, как не крути мы придем к правовому обществу. Можно кричать с пеной у рта, что это не коммунизм, но никакие брызги марксизма не могут убедить меня в том, что равенство во всем, формирующее обезличенный мир людей, это коммунизм.
Слепота этого непонимания привела к тому, что марксисты не увидели того, что не частная собственность привела к распаду первобытного коммунизма, а не эффективность общественной, не дающей члену общества необходимой значимости, стала причиной его распада. Это причина стала и распадом социализма в конце ХХ века.
Не понимали марксисты и того, что для того, чтобы победить частную собственность нужно её не отменять, а сделать так, чтоб общественная собственность поднимала значимость личности выше того, что могла дать частная собственность. На практике оказалось, что диапазон стимулирования ограниченной личной социалистической собственностью оказался недостаточным и малоэффективным в стимулировании труда, как и моральное стимулирование. Постоянное повышение планов не могло быть постоянным повышением заработной платы, так как вело к обуржуазиванию рабочего класса, с угрозой восстановления частной собственности. Кроме того планирование по валу не стимулировало снижение цен, так как, чем выше цена, тем выше вал, а с этим торжествовала затратная экономика. Более того, этот показатель снижал и рост производительности труда, хотя плановые отношения и являлись стабильным, объединяющим общество и производство фактором.
Так как относительно равный и незначительный уровень личной собственности не мог предполагать возможность экономической ответственности участников производства, то требовалось усиление уголовной ответственности, а с этим и усиления роли государства.
Что нужно было сделать, чтобы повысить экономическую ответственность граждан, не превратив их в значимых и платежеспособных частников, не приведя общество к имущественному расслоению, марксисты семьдесят лет мучились и не решили. Не решили потому, что не знали, как общественную национализированную собственность сделать не отчужденной собственностью, а собственностью, дающей каждому экономическое и социальное влияние и поднимающей значимость каждого гражданина выше, чем могла ему подогнать это частная собственность.
Разрешение этого вопроса лежало и ныне лежит в проблеме осуществления раздельной капитализации народного достояния. Суть, которой заключается в том, чтоб владение оставить народу, в форме статуса, как социальной значимости личности, а право оперативного управления народным достоянием, реализовать всем заинтересованным в эффективном и полезном его использование. Такая разделенная собственность образовала бы взаимозависимую структуру собственности, в которой и прочие виды собственности зависели от развития общественной. Значимость владения в общественной собственности в этом подходе будет определять и социальную значимость личности, а с этим и экономическую его ответственность. Только движение в этом направлении привело бы к ослаблению необходимости карающего механизма государства. Однако без формирования коллективной экономической и моральной ответственности членов общества ни одна экономическая модель не сможет привести к отмиранию карающих органов государства.
Однако марксисты, как слепые кроты, спрятались в норах марксистских понятий экспроприации, до сих пор не видят направления выхода к свету. Они забыли о том, что продолжая стимулировать деятельность людей только собственностью, они снова придут к развитию частной её форм. Стремясь же к равному праву для всех, без учета вклада каждого в народное достояние, они придут только к обезличенному обществу. То, что стимулировать людей все-таки необходимо и не только расширением прав на собственность, а, более всего, расширением прав пользования любой собственностью, через значимость обладания общественной, они не хотят понимать и сегодня, и в этом сказывается их роковая ошибка теоретической слабости. Об этом классики марксизма, конечно, не говорили, а последователи перешагнуть через них не смогли раньше и не могут сейчас.
Если схематично представить процесс воспроизводства и потребления при капиталистическом и социалистическом процессе, в сравнение с процессом предлагаемом на взаимозависимой структуре собственности, то это всё может иметь следующий вид:
Схема №1
1- Капиталистический процесс выглядит;
П(производство) –РП(рыночный продукт производства) – Р(реализация) =Пр(частное присвоение, накопления, отчисления) =З (значимость личности)- В этой схеме государство и его значимость зависит от степени присвоения и эксплуатации частником трудящихся.
2- Социалистический процесс выглядит;
П(производство) – ПП(плановый продукт)- Р(реализация) – П(государственное присвоение, распределение)=З*(ограниченная мат. значимость участников производства)
3- Предлагаемый процесс должен иметь следующий вид;
П(производство) – ПП(плановый продукт государственного потребления) – З**=(статусная значимость личности определяемая пользование соц. услугам и нормами льготного потребления от государства) + РП(рыночный продукт с потреблением в зависимости от показателей ПП и реализации) - П*(частный и личный доп. доход от реализации, в зависимости от статусной значимости личности.) - Н(налоги на гос. соц. развитие в зависимости от статусной значимости предприятия.)
В этом примере 3,схемы №1 выстроена схема воспроизводства на взаимозависимой структуре собственности, где плановая стоимость продукции формирует значимость личности и общественное плановое производство. Оно далее определяет и формы распределения в рыночной части стоимости и производства. Дополнительно, это воспроизводство, с формированием социального статуса и взаимосвязи планового и рыночных производственных частей раскрыты в расчетах № 3 и №4 данной статьи.
2) Непонимание необходимости формирования взаимозависимой структуры собственности, для межклассового единения и торжества общественной.
Хоть о формировании взаимозависимости видов собственности уже шла речь, нужно отметить что только тогда, когда общественная, собственность будет формировать своё влияние на частную собственность, и она станет более значимой частной, то это приведет к отмиранию последней не насильственным путем.
Непонимание этого является основной ошибкой марксизма, в построении коммунизма. Не мало, уже то, что она привела к насильственному слому старой экономики, и большим жертвам, но и при возврате к ней к большим утратам. То, что причиной распада первобытного родового коммунизма являлась именно это, а не становление частной собственности беда была не частной собственности, а общественной, ведущей к равенству и обезличиванью личности в окружающем обществе. В то время когда личная, выросшая уже до частной, собственности, стала определять не только профессиональную значимость каждого человека, но и открыла возможностью влияния и на близкое окружение, и на власть, она стала общественным злом. Это зло стало выражаться в том, что подчинило общественные интересы частным. Выплачивая основные налоги власти на содержание государства, частные собственники ставили её в экономическую зависимость от себя и требовали от власти поощрять и защищать их для угнетения остальных.
Как сделать так, чтоб общественная собственность определяла большую значимость личности, чем личная и частная собственность, учение марксизма – ленинизма практически не раскрыло ни в одной из своих работ. Не разрабатывал эту проблему и ни один институт мира. Институты соцразвития запутались в праве оперативного управления, так как надо было повышать эффективность национализированной собственности. Институты капстран не могли разобраться с правовым государством, не понимая, что распутав тот и этот клубок вопросов и проблем, они придут к одному и тому же общественному строю.
Разрешение этой проблемы было возможно только через развитие права оперативного управления на пользования всеми благами, которые могло предоставить современная цивилизация. Однако советская экономическая наука за семьдесят лет своего существования в разработке права оперативного управления зашла в тупик, о чем академик Абалкин неоднократно признавался и в своих работах, и в своих выступлениях в период перестройки. То, что выход из этого тупика мог быть найден только через раздельную капитализацию, посредством формирования взаимозависимой структуры собственности, наши академики не предполагали и верить не хотели. Уж очень необычно выглядела необходимость раздельной капитализации народного достояния путем его акционирования на именные акции владения и свободные акции права оперативного управления. То, что именные должны были определить социальный статус личности как значимости её вклада в общественное достояние,с учетом исторической доли созданной предками, в сознании укладывалось с трудом. Боле того, ещё сложней оказалось понимание того, что всё это должно было сформировать не только значимость личности, но и статус значимости для коллективов и государств. Это может быть обеспечено тогда, когда в свободной рыночной реализации будут предаваться только акции оперативного управления, так как именные акции владения должны определять социальную значимость гражданина. Естественно возможен и статус гражданина мира, но для этого нужна республика мира и народное достояние, являющееся его составной частью. Раздельное акционирование дает раздельное обладание одной и той же собственностью. В первом, именном случае, гражданин может выступать как владелец, а при обладании акциями права оперативного управления - как коммерческий пользователь той же собственности.
В этой структуре те и другие акции формируют взаимозависимость и как следствие соответствующие формы собственности, которые развиваются только в зависимости от развития общественной. Общественную или национализированную собственность в этом случае формируют именные акции владения, персонифицуруя статусом значимость личности в отчужденном от них народном достоянии. Акции права оперативного управления приобретают частную форму пользования с рыночной ценой, но сохраняется взаимозависимость меж этими видами акций, как зависимости от владения, так и наоборот, уже тем, что образованны от одной стоимости – народного достояния. Однако произведенный продукт имеет не разделенную, а плановую и рыночную стоимость. Акции владения определяют плановую стоимость продукции, на основе себестоимости и являют собой основу для эмиссии плановой валюты, а рыночная цена акций пользования, определяют рыночный оборот валюты и рыночные валютные накопления. Эмиссию рыночной валюты определяет потребность валового оборота. К этому мы вернемся далее, рассматривая образование стоимости.
Если даже можно было произвести такую раздельную капитализацию то, можно ли, и нужно ли, думают, некоторые, акции владения включать в процесс производства, как социальная стоимость живого труда, для формирования планово-оптимизированного соотношения живого и прошлого труда? Почему это соотношение должно равняться единице, и почему, для расчетов цены только в себестоимости?
Во-первых, себестоимость не имеет прибыли, а это полностью исключает эксплуатацию. Во-вторых, включение стоимости акций в себестоимость создает условия образования средств на культуру и социальное развитие. Это предопределило бы развитие социального государства. Любое нарушение соблюдения равного соотношения живого и прошлого труда в себестоимости, или оптимизированного этим подходом соотношения, должно было вести к налоговому регулированию, исключающему проявление этого нарушения. Здесь надо исходить из того что превышение прошлого труда над живым говорит лишь о нарушении основного экономического закона социального общества. Величина несоответствия востребованной стоимости прошлого труда, живому, должна являться культурно-социальной стоимостью живого труда.
Некоторые могут посчитать, это самым слабым аргументом в её защиту. Однако, каким бы не было, научное понимание, формирование взаимозависимости стоимости от социальной останется объективной необходимостью, как и взаимозависимость любых видов собственности и, в первую очередь, зависимости их от общественной. Даже в беседе с академиком Абалкиным, он, высказал недоумение, по поводу взаимозависимой структуры собственности, хоть и не отрицал её возможности, но в силу своей упертости настаивал исходить из всех разработок по развитию экономики на основе множественности видов собственности. Этого подхода, с сохранением противоречий между собственниками, к сожалению, придерживаются все институты, и сейчас. Те, которые не придерживаются необходимости стимулирования материальным культом, так или иначе, придут к необходимости формирования экономической модели общества на взаимозависимой структуре собственности, с правовым стимулирующим фактором. Если в первобытном коммунизме развитие производственных сил не позволяло сформировать такой зависимости, то в конце развитого социализма сформировать такую зависимость не сумела элита общества, в силу своего непонимания таковой, и жажда обогащения взяла верх над рассудком.
Сколько бы я не повторял, что без формирования в экономике взаимозависимости всех видов собственности от общественной, все это, как об стенку горох. На практике это ведет к борьбе между ними и обострению антагонистических противоречий, Марксистская плесень в управлении и науке оказалась не способной генерировать и даже воспринимать новые идеи, так как всякое несогласие с их титанами решительно отвергалось. Обезличенно-отчужденное выражение национализированной собственности считалось незыблемым постулатом экономики, что привело коммунистическое развитие не только к её обесценению, но и к распаду социализма, чему сопутствовали и следующие ошибки марксизма:
3) - Марксисты не создали социальной модели экономики, где социальное развитие являлось бы основным потребительским и движущим фактором развития производства.
3-а) - Не создали экономической модели, исключающей прибавочную стоимость на живой труд, как элемент эксплуатационного государства.
3-б) - Не создали раздельного денежного обращения, как необходимости оптимизированного и взаимозависимого планового и рыночного производства и обращения.
4)-- Марксисты ни в практике ни в теории, не обосновали, и не предусмотрели создание, как необходимости учредительной власти, как контроля над исполнительной
5) -Марксисты не создали своей морали, как и религии, поклонения ей, которая должно была бы формировать семью любви не на имущественном скрепе, а на согласии с поклонением общественной значимости супругов, определяющих общественную значимость семьи.
На основе этого создать социальную семью, которая могла бы стать основой, ведущей народы к единению мира в одну семью.
Разберем, однако, сначала основные проблемы пункта-3).
Вся беда здесь заключается в том, что как социалистическое, так и капиталистическое производство не может работать на склад и только при реализации получается эффект воспроизводства. Если при социализме потребление ограничивается планом, то в капиталистическом, оно не ограничивается, а наоборот стимулируется, так как приносит дополнительный доход. Однако безмерное потребление губит природу, да и физически потребление не может быть безграничным, что сдерживает плановое производство и ведет к кризисам перепроизводства капиталистическое хозяйство. Это явление требует нормативов разумности потребления. За границами этих нормативов значимость личности могла бы определяется значимостью не разумной её потребности. Если на основе личной собственности каждый гражданин может влиять на окружающих, то как статус владения общественным достоянием может заменить это явление? То, что цивилизация не задумывалась над этим, это не значит, что проблемы нет. Наша задача сформировать такую общественную собственность, владение которой определяло бы право пользование в таких размерах, которые право собственности предоставить не могло.
Однако неразумное пользование должно влиять на социальный статус сокращением права пользования. В этом случае деятельность личности может находиться под контролем общества.
Социализм боялся, что возрастание собственности приведет к обогащению и опять к расслоению его на классы. Капиталисты боялись увеличивать оплату, так как она снижала прибыль и их конкурентное влияние. Ограничение личного достатка в том и другом случае не позволяло ввести экономическую ответственность за порчу общественного имущества и средств производства. Естественно, поэтому тому и другому государству требовались усиленные репрессивные функции государства. При стимулировании правом пользования на праве владения закрепленное статусом каждого гражданина ограничение возможно только исходя из моральных убеждений социального общественного окружения, частью которого должна являться личность.
Вскормленной на собственности элите затратного мира вещизма такие возможности управляемого пользования и в голову не приходят. Она либо, боится потерять свою собственность, и всякую мысль о поднятии значимости личности через вклад в общественное достояние считает бредом. Между тем только через управление потреблением можно придти к не затратному обществу, если то или иное потребление будет влиять на возрастание или понижение статуса социальной значимости личности.
Предложенные мной схема №2 наглядно подтверждают мои слова.
Схема №2общественного воспроизводства расточительно-потребительского общества
при капиталистических и социалистических формах отношений
(СХЕМУ РАЗМЕСТИТЬ НЕ УДАЛОСЬ) Извините.
Социалистическое производство ввиду раскрытых причин при перепроизводстве готово сокращать рабочий лень, но обществу нужно развитие, а так как спланировать все потребности невозможно, оно вынуждено работать на склад. Единственным безграничным стимулом производства может быть только рост социально-культурного потребления с развитием этой сферы. Для того чтобы эта сфера не зависела от налоговых отчислений из прибыли предприятий и заработной платы трудящихся, что является опять же следствием потребления нужна другая экономическая модель воспроизводства.
В новой экономической модели культурно-социальное достояние общества должно быть включено в производственный процесс и участвовать в создание своей стоимости. При этом соотношение живого и прошлого труда, при ценообразовании и в пределах себестоимости продукта, всегда должен быть не менее единицы. Для сравнения возьмем расчет №2-А Маркса где он рассматривает влиянием на норму прибыли при соотношениях когда :
С=100, v=100, m=100, то p =100:200 = 50%
-,,- С=200, v=100, m = 100, то p = 100:300 = 33,3%
-,,- С=300, v=100, m = 100, то p = 100:400 = 25%
-,,- С=400, v=100, m = 100, то p = 100:500 = 20%"
("Капитал", т.3, М-1978, гл.13, с.231).
Говорит, что норма эксплуатации здесь не изменяется, и оговаривается, что такая ситуация при капиталистическом производ¬стве является чисто абстрактной, т.к. никакой собственник капитала не будет добровольно замораживать норму прибыли. Этот расчет нам нужен лищь ждя того чтобы в расчете №2 –Б показать новую модель экономики, где прибыль воспроизводится только на прошлый труд и в зависимости от 10 летней амортизации должна составлять она в 1о% , а живой труд везде принять за 100%.(v100 к С =100%) то структура примет следующий вид:
С=100, v=100, m = 90, то p = 90:100 = 90%
-,,- С=200, v=200, m = 180, то p = 180:200 = 90%
-,,- С=300, v=300, m = 270, то p = 270:300 = 90%
-,,- С=400, v=400, m = 360, то p = 360:400 = 90%"
Данное равное соотношение живого и прошлого труда в себестоимости с расчетом прибыли только на прошлый труд дано мной для убеждения, что такое воспроизводство без прибыли и эксплуатации живого труда вполне может существовать. Кроме того рассматривая это воспроизводство, как планово-рыночное, надо полагать, что по ценам себестоимости оно плановое, а по ценам с прибылью, рыночного обращения.
При отклонении плановых цен по качеству или другим изменения продукции, то товары должны включатся в рыночный оборот и по рыночным ценам. Иначе есть опасность нарушить плановую сбалансированность.
При формировании не затратного процесса воспроизводства и спроса, через статусную структуру, модель такого воспроизводства может иметь структуру в соответствии с изображением на схеме №3, где в Ч-1 для сравнения дана и затратная форма воспроизводства.
Схема№3 устройства энергосберегающего статусного общественного воспроизводства
То, что мы рассмотрели образование цен в расчете №2 –Б может использоваться и в воспроизводстве по предложенным в схемах №3. То, что прирост стоимости в расчетах зависит только от прироста прошлого труда, говорит о том, что изменение стоимости продукта производства зависит в основном от использования и производительности прошлого труда. То, что создается равным соотношением живого и прошлого труда в себестоимости, значит, только о том, что только такой подход может позволить сделать социально-культурную сферу платежеспособной не зависимой от налогов, а превратить её в непосредственного участника производства. В виду этого превышение стоимости прошлого труда над живым, может свидетельствовать только о социально экономической несправедливости этого общества с нарушением социальной модели производства. Исходя из этого и все товары и услуги, полученные из этого воспроизводства, могут распределяться, на правах пользования или права оперативного управления в пределах плановых нормативов и в соответствии с социальным статусом каждого гражданина. Социальный статус таковых должен быть зависеть от персональной или коллективной доли вклада, ставшего частью народного достояния или иначе общественной собственности. Всё это должно стать единой социальной структурой общественного воспроизводства. Марксисты же, её создавали исходя из возможностей, путем перераспределения доходов и без четкой экономической взаимосвязи основной и социальной сферы. Это можно считать и ошибкой, но скорее недоработкой марксисткой экономической мысли, в которой академик Струмилин признавался. Хотя и сегодня экономистам об этом легче не говорить, чем что-то утверждать, с необходимостью всестороннего обоснования.
3-а) Вопрос построения экономических отношений, исключающих угнетение, не может не затрагивать и формы распределения прибыли. Так или иначе, о них можно говорить, только исходя из экономически обоснованной взаимосвязи социально-производственной экономической модели. Мы их частично уже задели, определяя норму прибыли только на прошлый труд, при рассмотрении образования схем воспроизводства нормы прибыли, предложенных Марксом. Если марксизм рассматривает прибыль как неоплаченный продукт трудящихся, то для построения справедливых экономических отношений необходимо вообще исключить прибыль как форму экспроприации трудящихся. Однако марксисты считают: «Цена производства – это цена, равная издержкам производства товара плюс средняя прибыль.
Последнюю капиталисты незаконно присваивали в свою собственность, игнорируя, что фактически это не их прибыль денег, а воспроизведенный текущей производительной рабочей силой эквивалент прошлых общественных издержек на её развитие. Поэтому эта «прибыль», должна возвращаться обществу (в государственный бюджет) на зарплату учителям, врачам и прочим, не находящимся в сферах непосредственного материального производства». Об этом говорил и И. В. Сталин, делая замечания к учебнику политической экономики социализма. Он даже пошел на то, чтобы производство средств производства распределять по предприятиям без прибыли, оставив её только в производстве средств потребления. Однако уйти от расчета прибыли, как стимулирующего фактора производства, уйти не удалось, и государство стало единственным отчужденным капиталистом благородного характера наподобие доброго капиталиста. Перейдя на хозяйственный расчет, всем довели норматив прибыли 20% с какого бодуна не понятно. Скорее всего, использовали минимальную норму прибыли, как усредненную величину капитализма, вытекающую из последнего примера Маркса. (Смотри расчет № 2-А. Пример приведен выше, на предыдущей странице).
Однако. даже национализировав все богатство страны, это ещё не значит, что оно стало не отчужденным достоянием каждого. Для того чтобы оно стало таковым, необходимо чтобы оно определяло значимость личности. Точно также, перераспределяя прибыль в социальную сферу, не будет значить, что она стала платежеспособной, а не дотационной. Пока она не будет включена в процесс производства, она не станет таковой. Получив в процессе национализации отчужденную форму своей собственности, трудящиеся получают и отчужденную от них форму распределения прибыли. Как распределение сделать не отчужденным, а экономически закономерным и автоматическим явлением вопрос и ныне остается открытым. То, что основной закон соотношения живого и прошлого труда, это естественный подход решения этой проблемы, но не единственный. Расчет получения прибыль только на средства производства это следующий необходимый шаг, но нужен новый зависимый от развития общественного достояния механизм её распределения. Этот механизм должен зависеть, от воли получателя, в зависимости от того, какие доли пользования или присвоения, он желал бы иметь, как и от вклада личности в общественное достояние. Если значимость рабочего будет определяться значимостью его вклада в производство, то значимость его, в повышении всего народного достояния, может зависеть и от всей созидательной деятельности человека, как и коллектива. Вклад может определяться, как его участием в производстве, так и в общественной жизни, посредством присвоения ему того или иного звания, что должно влиять на его социальный статус. Последний, может влиять, не только на повышение нормативов дифференциации облагаемой прибыли предприятия, но и нормативов льготного потребления самого участника производства. Поощрения из прибыли могут определяться, как расширением прав собственности, так и прав пользования, как и прямым расширением гражданских и социальных благ неимущественного характера. В таком раскладе могла бы исчезнуть не только форма эксплуатации, но и командно-плановая форма распределения получила бы закономерность взаимозависимого распределения. Это тоже, можно считать одной из ошибок марксистов в построении будущего общества.
3-б) – Марксисты не создали раздельного денежного обращения, как необходимости оптимизированного и взаимозависимого планового и рыночного воспроизводства.
Если принять, утверждение марксистов, что плановые цены не должны меняться в процессе воспроизводства, и быть твёрдыми на все виды производимой в обществе продукции, исходя из сложившихся цен производства, то по Марксу они как раз и выражают общественную стоимость.
Однако нельзя отрицать того, что некоторые товары во времени могут изменять свои качественные и параметрические характеристики. Это обстоятельство требует изменение цен, которые могут получать это изменение за счет изменения прибыли. Этот прибавочный продукт, произведенный больше необходимой потребности работника и присвоенный им самим или капиталистом, требует рыночной экономики, чтобы можно было менять свою стоимость, от спроса и предложения той или иной энергетической потребности лиц. Исходя из этого, и из понимания того, что всё спланировать нельзя и многие потребности определяются стихией желаний, можно утверждать о необходимости взаимозависимого развития плановых и рыночных цен, а в целом рыночных и плановых отношений в экономике. Это позволит, наравне с гарантированным плановым воспроизводством создать приспособляемое к спросу производство, что придаст гибкость экономического развития и обслуживания жизненных потребностей населения, как на правах расширения владением собственности, так и предоставления права на пользование.
Единственным проблемой совместного развития планового и рыночного производства и обращения является форма их взаимодействия, которая не отрицала бы одна другую, но без раздельного денежного обращения это вряд ли будет возможно.
Считая, что все рыночные механизмы проанализированы Марксом, мы, то же самое, не можем сказать о плановых отношениях. Теоретически до сих пор не понятно, как обоснована норма прибыли и нормативная система плановой тарификации стоимости труда? (часа, дня, месяца). Первая проблема, как основа планового ценообразования, в первую очередь должны зависеть, от производительности труда в сфере основного производства, который должен обрабатывать и создавать продукт для своей и всей социальной сферы. В этом направлении плановое производство должно быть основанное на необходимой производительности и нормативной тарификации трудящихся, что должно обеспечивать по нормативным затратам, на среднее значение статусной значимости, потребности, вытекающие из социальной необходимости. Будем считать, что при таких задачах в простом воспроизводстве, один человек должен прокормить восемь человек. (4члена своей семье и 4 человека в социальной сфере государства).
Пусть это будет необходимой и достигнутой социальной производительностью труда при простом воспроизводстве.
Учет этих соотношений должен определять и норму добавочного продукта, уже с учетом незапланированных потребностей. Это требует социальных исследований, но их норматив в среднем должен не превышать уровень социальных плановых затрат и с привязкой к статусному показателю не превышать соотношения 1/1.
В советское время эти нормативы теоретически обоснованы были крайне слабо, и в учебнике политической экономии социализма почти не раскрываются.
Скорее всего, изначально, прибыль и тарификация определялись в сравнение с рыночной. В рыночной практике на разных рынках стран заработная плата составляет, в основном, производстве, 10-20 % от основных фондов, как и близкая, к этому значению норма прибыли, при учете высокой стоимости средств производства. Однако такой подход можно назвать локтевой экономикой, относя отношения к тем временам, когда не было единого эталонного измерения ни метра и килограмма, как и сейчас эталона плановой стоимости. Для создания планового обращения нужны эталоны стоимости. Не имея такого подхода нельзя точно определить плановую стоимость труда, а с этим и величину расчетной денежной единицы. Если Маркс обосновал отклонение на ранке цены от стоимости, как стихию спроса и предложения, то можно с уверенностью утверждать, что при отклонении цен от стоимости они теряют свою трудовую стоимость и принимают стоимость жизни. Все материальное на земле не может стоить больше стоимости жизни человечества, а жизнь в единицу времени надо принимать, как энергетическое выражение. Как бы, не отклонялась трудовая стоимость булки хлеба на рынке, её стоимость всегда будет определяться только энергетическим показателем времени, сохранения этой жизни. Сколько бы не было денег у покупателя, он отдаст их все за булку хлеба, чтобы хоть на час продлить свою жизнь, если другого предложения нет.
Исходя из этого, мы можем сделать простой расчет эталонной планово-энергетической стоимости, так как только плановая экономика должна работать на неизменяемой стоимости и потребности, с соответствующей денежной единицей измерения этой стоимости. И. Ф. Сталин, повторяя Маркса утверждал: «При коммунизме деньги полностью освобождаются от извращенной меновой формы, как золотого товара, ибо исторически они были изобретены для измерения и учёта общественного труда, а поэтому должны зеркально отображать в произведенном продукте только фактические трудозатраты, измеренные общественно необходимым рабочим временем при данной технической вооруженности и немедленно учитывать получаемую экономию с переходом на более высокий уровень технической вооруженности, но не превращением экономии в добавочные деньги, в добавочную денежную прибыль, а путем немедленного снижения цен пропорционально возросшей производительной силе, увеличение которой должно измеряться именно уменьшением общего количества труда…».
Остается вопрос, почему же ни тенденции снижения цен, ни уменьшения времени эксплуатации, иначе снижении рабочего времени, мы не наблюдали раньше, и ныне наблюдаем только повышение? Некоторые экономисты скажут, виновата конкуренция и жажда наживы. Отчасти они будут правы.
Отклонение цен от стоимости, от минимального и максимально возможного потребления, регулируемого заработной платой, говорит лишь о том, что степень эксплуатации и энергетического обеспечения жизни может повышаться и понижаться. Необходимый учет затрат труда и его потребности без учета энергетической стоимости продукта практически осуществить сложно. Только трудовые затраты не являются полной потребительной ценностью. Боясь отступить от трудовой стоимости, марксисты не двинулись дальше в развитии политической экономии, и зашли в социалистический тупик.
Понимания того, что нужен новый подход в ценообразовании не было. Эти новые условия были обоснованны тем, что на смену учета трудовых затрат, идет полная автоматизация производства и полное вытеснение рабочих посредством замены их роботами. Мир идет в эпоху лишних людей, которых чем-то нужно занимать и откуда-то платить, чтоб они потреблением поддерживали производство.
Перепроизводство как следствие стихии в экономике и неспособность людей потребить произведенное из-за нехватки заработной платы и физической неспособности потребления. Даже пропаганда стимулирования потребления в потребительском обществе, не может его спасти от кризисов перепроизводства, так как оно в конкурентной борьбе вынуждено снижать покупательную способность, и не тратится на содержание социальной сферы. Снижение цен ниже социальных гарантий, ведет мир в эпоху лишних людей и требует нового подхода в ценообразовании, с включением норматива социальных затрат в производственный процесс. В обществе нет постоянной потребительной силы социального характера, которая была бы востребована производством, как системы планового сбыта и потребления на правах предоставления социального обеспечения и пользования необходимого количества населения. При максимальном вытеснении рабочих из производства, так или иначе, встанет необходимостью экономический закон, который требовал бы в себестоимости соблюдение соотношения живого и прошлого равного единице. То, что только такой подход создаст крышу безопасности, я уже говорил и теперь только повторяю для убедительности. Вытесненным из производства рабочим, так или иначе придется устраивать в социально-культурной сфере и через социально-созидательное творчество, оценивать деятельность, развивая социальное государство. Эта необходимость должна диктовать условия, насколько можно сократить рабочий день или какая тарификация устроит гармоничное развитие социальной и производственной сферы. Как снижение, так и повышение стоимости труда и его продукта, при плановом ценообразовании, и в плановом цикле, может только привести к плановому коллапсу. Во-первых, изменение цены в одном месте потребует изменения всего механизма цен, а значит и энергетической цены часа труда, как и энергетической стоимости денежной единицы. Может ли изменятся энергетическая стоимость продукта? Наверно нет, но энергетическая составляющая его изготовления, которая не может быть выше натуральной энергетической стоимости продукта, может изменяться. Однако марксизм не рассматривал образование стоимости с учетом энергетической фактора, а рассматривал стоимость продуктов труда, разделив их только на необходимую и добавочную стоимость, образованную временем труда. Однако вместе с прибавочной трудовой стоимостью отчуждается и энергетическая стоимость, которая образуется при отклонении цен от стоимости на рынке. В этом случае говорить, что деньги должны потерять меновую стоимость и остаться лишь измерением и учёта общественного труда, и зеркально отображать в произведен¬ном продукте только фактические трудозатраты, измеренные общественно необходимым рабочим временем, будет не совсем объективно. Кроме того если энергетические затраты, как живого так и прошлого труда в единицу времени разные, то они требуют и соответствующей их компенсации, измеряемой не только временем живого труда. Если же рассматривать использование орудий труда, перенесших уже свою стоимость в процессе производства на другие товары, но участвующие в производстве, как и землю, которая своей энергией гарантирует сохранение жизни, то они должны иметь стоимость. Такой стоимостью может стать энергетическая стоимость, равная времени высвобождении простой энергии труда при её использовании с утратой трудовой стоимости, определенной временем затраченным на изготовление данного продукта. Это не исключает того, что трудовая стоимость не может заменяться стоимостью времени сохраненной жизни, плюс энергетическая стоимость затрат труда на неё изготовление и потребление. Для обьяснения сказанному представлю
Расчет № 3:
Давайте допустим, что одна булка хлеба это 2000 кил. калорий, и она минимально
необходима человеку для поддержании своей жизни в течении суток. Абстрагируемся, для упрощения расчета от других потребностей и условно примем что на час жизни человеку нужно 100 килокалорий. ( 2000 : 24 = пусть условно равна 100 калорий. ) Для обеспечения простого воспроизводства нужно, чтоб производительность труда могла обеспечить выживание, хотя бы 4-х человек (жена, муж, и двое детей) В этом случае муж, как добытчик, должен будет за 8 часов работы иметь 4 булки хлеба. С учетом энергетических затрат своего труда общая стоимость составит: (2000к /к х 4чел +(8ч х 100к/кал) = 8000 + 800 = 8800к/кал).
Тогда часовой энергетический его тариф должен составить 1100к/ кал(8800 : 8 час = 1100 к /к). Примем 1100к/ кал ровным денежной единице, назовем её грош. (1100к/ кал = 1 грош). Таким образом, мы упрощенно произвели тарификацию простого труда в энергетической стоимости за один час работы. При этом энергетическая стоимость булки такого хлеба составит если «C» будет ровна «m» и при амортизации 10% прибыль примем равной 90% от основных фондов ( C800 + V8000 + m800 + P720 = 10320 : 1100к кал = 9. 4, грош : 4 булки = 2, 4 гроша) будут являться рыночная стоимостью одной булки хлеба при тарифном заработке труда в час равному 1грошу.
Плановая же цена составит ( C800 + V8000 + m800 = 9600 : 1100к кал = 8. 7, грош : 4 булки = 2, 1 гроша
При росте производительности труда и выпуске ужу не 4, а 80 булок хлеба в день при амортизации 10% от стоимости основных фондов и сохранении соотношения к стоимости сырья, расчет примет следующий вид: (С 1600 + V160 000+m 1600+ Р1440 = 164 840 : 80 = 2,18 гроша за булку
В плановом денежном обороте стоимость одной булки хлеба с такой производительностью будет составлять: (С1600 + 160 000 + 1600 = 163.200 : 1100 = 148,4гроша : 80 = 1, 85 за булку
Так как численность людей в производстве не изменилось, то тарифная оплата составит 800 и 800 уже составят фонд социального развития предприятия или района. Эти услуги могут отпускаться на правах пользования и по решению коллектива. По этому же решению могут определяться доплаты, или решаться стимулирование на пользование из прибыли. В таком раскладе человек может оставлять больше в социальном фонде и от этого больше получать стимулирование из прибыли. В случае сохранения стоимости продукции в плановом обороте, социальное обеспечение может производиться даже бесплатно, так как оно уже окуплено плановой стоимостью цены и этим же распределением.
Таким же подходом можно определить и стоимость земли, если при расчетах выяснить что «Х» квадратных её метров определяют стоимость одного часа жизни. Что оправдает и такой же подход к оценке художественных произведений, где «У» сантиметров или слов будут определять среднюю стоимость написания в тот же час жизни на примере классиков. Исходя из заселенности земли, можно провести параметрическую дифференциацию отдельных районов. В культуре такая дифференциация может происходить по значимости произведений, как и их творцов.
Уже на основании этого можно оценить всё народное достояние, как единую энергетическую ценность. Выпустив на это достояние акции владения и права оперативного управления или пользования, можно осуществить раздельную его капитализацию. Раздельная капитализация дает возможность, владельцем этого достояния оставить народ, а право оперативного управления, через соответствующие акции передать в управление либо государству, либо частным лицам и тем самым сформировать взаимозависимую структуру собственности производства.
О необходимости её уже говорилось ранее, но нужно рассмотреть и раскрыть через ценообразование, как и чем эта взаимозависимость определяется.
Если соотношение одних акций к другим должно быть равным количественно, то это не значит, что это соотношение должно быть равным по стоимости. После определения стоимости и далее уже произведя на стоимость акций владения денежную эмиссию, то этим самым, мы народное достояние, уже включаем в производственный оборот. Естественно каждый член общества и государства, имея соответствующий статус вклада в народное достояние, может претендовать на коммерческий доход или статусный рост. В плановом развитии предпочтительнее последнее.
Нужно ли ещё стоимостную величину статуса учитывать дополнительно к тарифной стоимости труда, как социальная часть стоимость труда? спрашивают некоторые. Полагаю, что необходимости нет, если акции владения учтены эмиссионным образованием и этим самым находятся в производственном процессе.
Акции права оперативного управления целесообразно включить как стоимость прошлого труда, в форме амортизационного учета двадцатилетней окупаемостью, что увеличит стоимость прошлого труда, а с учетом соблюдения соотношения 1к1 увеличит и дополнительный продукт, формируемый в себестоимости на социальные нужды.
Давайте еще раз посмотрим, на схеме №4, как могло бы выглядеть формирование цены произведенного продукта при более детальной калькуляции воспроизводства с включением в расчет цены, стоимости акций права оперативного управления.
Пример с расчетом № 4, основанный на расчете №3 и №2
Пусть C1600 + A800 + V 8000 + m800 должны сформировать плановую цену.
Где С +А должна быть равны m* =(A+C) или 2400
Тогда цена плановой стоимости должна быть равна (С+А)+m*+ V=4800+8000=12800
За вычетом С+V+m необходимый планово дополнительный социальный продукт живого труда m* = 2400 (12800-1600+8000= 3200-800=2400)
Рыночная цена продукции составит:
12800 + P2160 {(С1600+А800)х0.9 =2160}= 14960
С – это средства производства или прошлый труд.=1600
А – акции права оперативного управления, включенные в расчет, как амортизация с 20-и летним сроком не пересмотра стоимости, так как за этот период подрастает новое поколение пользователей.=800
С+А=2400
m*- дополнительный социальный продукт себестоимости, сформированный на прошлый труд и учитываемый, как живой труд социальной сферы. = 2400(1600+800)
m – стоимость фактически используемого живого труда.=800
V- энергетическая стоимость продукта. 8000
P- прибыль рассчитанная на прошлый труд.
В этой структуре, по соотношению «m*» к « С» предприятию могут доводиться нормативы, по выполнению которых можно судить о статусе предприятия и на основании этого, формировать уровень его рыночной налоговой нагрузки.
Статус трудящегося может повышаться или понижаться в зависимости от нормативного соотношения между m и m*. Чем больше будет значение «m*» том выше должен быть статус гражданина и тем больше он может получать социальных услуг на правах пользования сформированных социальным показателем m* и из прибыли предприятия сформированной на прошлый труд. Часть такого стимулирования может определятся, как пользованием так и собственностью.
В любом случае нельзя допускать нарушения в плановых показателях соотношения живого, где живой труд окажется меньше прошлого. Общество всегда должно наказывать предприятия и исправлять такие их нарушения, как уже отмечалось, обложением налогов, в том числе на импортируемую продукцию.
В нынешних рыночных отношениях, стремящихся к снижению социальных нагрузок на бизнес, все не производственные затраты исключаются. В этом процессе и исключается воспроизводство социального оборота, который лежит налогом на прибыль и ставит государство и общество в зависимость от степени угнетения трудящихся, а государство зависимым от эксплуататоров. Это же, отчасти определяет денежную недостаточность для социального развития государства. В любом случае, плановый оборот, построенный на энергетической стоимости, должен иметь безналичный расчет пластиковыми и интернет кошельками, с плановой системой заказов и их доставкой до заказчиков. Валюта должна быть с чипом определения операции и смены хозяина по отпечаткам пальцев или иным образом. Только такой контроль снизит хищения и коррупцию. Естественно, курс плановой валюты к рыночной, может быть и выше и ниже плановой, но последнее может характеризовать только кризис перепроизводства.
Каждый гражданин, получив пластиковую карточку с отражением своего социального статуса как меры причастия его к вкладу в народное достояние, может рассчитывать в пределах социальных нормативов и на бесплатное обеспечение как услугами, так и нормативными продуктами, как и прочими вещами в пользование по норме, соответствующей этому статусу. Даже приобретая землю под производство или в личных целях, каждый гражданин может получить кредит или даже получить бесплатно на приобретения акций права оперативного управления, если стоимость акций права оперативного управления землей не будут выше стоимости его социального статуса владения.
В любом другом случае он вынужден будет доплачивать уже за них деньгами, взятыми под проценты в коммерческом банке. Однако в плановой структуре деньги, как говорил Маркс, намекая на коммунизм, уже полностью освободятся от извращенной меновой формы как золотого товара, ибо исторически они были изобретены для измерения и учёта…
Те же самые условия могут иметь как семья, так и социальная община, предприятие, регион. По статусу государства, отмеченному вкладом его в мировом историческом развитии общества, могут предоставляться соответствующие права в международном представительстве и по времени и по значимости и т. далее.
Кроме того, за потребление изделий планируемого и культурного значения статусы граждан и социальных общин могут повышаться. Этот подход позволит создать систему управления потреблением общества, в направлении не имущественного, планируемого культурного спроса.
С развитием статусной структуры откроется возможность осуществления экономической ответственности за порчу общественного имущества. Только вклад в народное достояние со временем может составить условия к экономической ответственности каждого гражданина, а с этим и отмирание репрессивных мер государства. Без устранения этой причины, ни о каком ослаблении роли государства в общественном устройстве говорить бессмысленно.
При открытии возможности статуса как значимости личного вклада в народное достояние передавать по наследству, то это может привести к такому обществу, в котором все будут болеть в первую очередь за рост общественного, а не личного и частного достояния. Более того, если статусом будет возможно определять значимость не только личности, но и регионов и государств, то по ним могут определяться и формы различных, но согласованных общественными договорами свобод, как на время, так и на формы правления исполнительной власти, с конкретными и согласованными формами контроля над ней. Влияние может осуществляться как через судебные органы, так и через банковские структуры с экономическим давлением. Примерная схема структуры таких отношений с учетом общественной статусной значимости граждан для дифференциации различных прав могла бы выглядеть так, как изображено на схеме №4
(СХЕМУ РАЗМЕСТИТЬ НЕ УДАЛОСЬ) Извините.
Данная схема №4 только примерно показывает возможность использования статусной значимости граждан для нематериального стимулирования некоторых жизненных потребностей.
В принципе из всего раскрытого можно уже утверждать, что сутью предложенного процесса не только исключен, процесс эксплуатации в производстве, но и общественный характер труда в таких отношениях уже не может противоречить форме присвоения. Более того, частная форма присвоения, в предложенной модели экономики, стала полностью зависеть от общественного вклада, как для рядового рабочего, так и производственного руководителя. Если ранее при всех экономических формациях, основанных на собственности, общественно-социальная форма пользования и развития зависела от частной или государственной эксплуатации, то в предложенных отношениях, на взаимозависимой структуре собственности все не общественные формы пользования и присвоения зависят от развития общественной собственности. Она же, тем самым, должна определять и значимость личности.
Коммунизм это или нет, пусть судят другие, но это новая структура собственности, а значит и новая и более прогрессивная экономическая формация созидания.
Не имея такой зависимости, общественная собственность родового коммунизма, как и социализма, были превращены в частную собственность, так как частная собственность определяла значимость личности, а общественная, зовя к равенству, воспроизводила только серость обезличенного торжества личности в нем.
Концепция развития общества и производства на множественности видах собственности, выдвинутая академиком Абалкиным, как обоснование перестройки, оказалась ошибочной и вредной, если не предательской интересам соцразвития. Так как значимость личности в обществе определяла только частная собственность, то она смела все остальные, как ураган. Все остальные академики и институты нового света только брызгают слюнями множественности видов собственности, если не отдают предпочтения частной. Пытаться создать что-то более эффективное на общественной собственности путем отстранения частника от присвоения прибавочного продукта и полного распределения прибавочного продукта между участниками производства, напоминает кудахтающих петухов, желающих снести яйцо. В этом направление, даже попытки создать вторую модель экономики, где стимулирование живого труда предполагалось осуществлять из прибыли, всего лишь бледная попытка уйти от формы эксплуатации, все равно, как и найти благородных капиталистов, отдающих все свои доходы трудящимся.
Только включение народного достояния в производственный оборот, создает резервы, на должное социальное развитие общества. Это включение, создавая новый платежеспособный социальный стимул потребления, дает возможность плановому развитию производства, и возможность льготного потребления гражданами. Воспроизводство же денежной эмиссии на народное достояние может стать фактором образования народных банков. В них деньги будут являться народным достоянием, а не частным формирование денежных средств, как отчужденный от потребления денежный эквивалент продуктов.
Относительно её будет формироваться и рыночная валюта, со своим курсом обмена на неё. Если социальная валюта может обеспечивать плановый нормативный оборот на жестких ценах, то рыночная валюта будет обеспечивать только рыночный оборот колеблющихся цен, не нормированных потребностей.
Уже в зависимости от развития и накопления социальной валюты, сформированной на народное достояние, будет определяться единый показатель значимость общества и личности. Опять же для появления значимой ответственности, необходима изменяющаяся, статусная значимость как личности, так и социального и трудового коллектива в которых находится личность. Только опираясь на такие социальные и экономически значимые коллективы, как на родовые формирования в родовом обществе, может возникнуть коллективная моральная и экономическая ответственность. Без этого силовые насильственные формы государства не умрут. Таковая коллективная ответственность имелась в родовом обществе, пока не возникла возможность имущественной ответственности частника. Здесь мы подошли к следующей ошибке марксистов, не сумевших или боявшихся сформировать учредительную ветвь власти, как независимой контроль её самой - исполнительной.
4)- Марксисты ни в практике, ни в теории, не обосновали, и не предусмотрели создание как необходимости учредительной власти, так и контроля взаимодействия между обществом и исполнительной властью.
Начнем рассмотрение данного вопроса с родового общества, где начиналось формирование из народных представителей родовой власти. Представительная власть создавалась из значимых лиц общины внесших или определяющих её благополучие. При образовании племен и межродовых образований, а с этим и соответствующей собственности, стали образовываться и межродовые органы власти. Они формировались представительными органами родовой знати и были уже учредительными органами, но исполнительной власти. Из знати сформировались первые органы учредительной государственной власти передаваемой по наследству. В своем развитии она стала абсолютной монархической властью.
При распаде рода, родовая знать, растащила общественную собственность по своим карманам, а обездоленные ею стали рабами. Капиталистическим отношениям, слабо управляемая учредительная власть, была не комфортна. Впоследствии, учредительная власть, передаваемая по наследству, была заменена представительной демократической властью. Капитализму, поднявшему значимость частной личности до влияния на власть, не нужна была наследственная власть. Их устраивала представительная власть, формируемая из имущественной элиты общества, которую называли демократией, и на которую капитал мог оказывать прямое влияние. С народными демократическими Вече и народными собраниями, сравнивать установившуюся демократию, не имело ни какого смысла.
Советы тоже провозглашали выборную власть, но на основе партийного идеологического представительства. Если бы Советы народных депутатов были подчинены монархическим представителям власти, а не органам исполнительной власти, дала бы независимый контроль над исполнительной властью. Общественная конструкция, в основе которой находился бы общественный договор, имела бы более прогрессивное государственное устройство, чем мы имели в действительности. Однако марксисты царя убили и эту реальность исключили.
Социализм создал власть идеологического подчинения, но не смог её освободить от имущественного влияния и последняя рассосала её идеологический скреп. Советы народных депутатов не смогли стать учредительной властью, а были полностью подчинены исполнительным партийным органам власти и, говорить, о народном государстве, а тем более о его отмирании предпосылок не было.
Возможна ли, вообще, независимая контрольная власть? Ну, если рассматривать рост производительности труда и вытеснение рабочих из производства, как реальность, то занятие творчеством и услугами станет основной формой человеческой деятельности. Так или иначе созидательное социальное общество станет общественной необходимостью. Не зарабатывание денег, а выражение своих способностей станет смыслом и счастьем каждой личности. Исходя из этого, нужно полагать, что творческое созидательное начало должно контролировать развитие общества и государства. Если считать, что независимой не от чего власти, как таковой, быть не может, то напрашивается ответ, что благополучие людей и власти должно зависеть от созидательной деятельности общества. Здесь рост национального достояния должен определить правильную зависимость и правильную оценку и руководящих органов и всего народа. Для этого, в первую очередь, необходимо создать условия воспроизводства значимости личности, определяемую значимостью государства, не на частном, а на общественном достоянии. Данная значимость может стать основой учреждения и потомственной семьи, и социальной. Значимость последней может стать основой права образования районных областных и государственных конституционно учредительных органов, с контрольными функциями над исполнительной властью. Пока данные органы слабо просматриваются в советах и общественных палатах всех уровней, и опять же, подчинены исполнительной власти, или её партиям. Для проведения независимой линии в экономической структуре должна быть независимая от налогов стоимость воспроизводства контрольной власти, которая не определялась бы исполнительной властью, а ростом народного достояния. Пойдет ли какая либо власть, ставшая во главе государства, когда-нибудь, на контроль над собой, большой вопрос, но форма общественного договора, между жителями и руководителями районов, как и форма коллективного договора на предприятиях, между рабочими и администрацией, может существовать. Наверно в таких отношениях, с образованием коллективной ответственности, можно рассмотреть, и формы отмирания карающего государства. Однако, не видя такого развития и отсутствие стремления к нему, стало следующей ошибкой марксистов в построении нового общества.
Перейдем теперь к анализу моральной ошибки марксистов.
5) Чтобы объединить мир, в любом развитии ну-Марксисты не создали своей морали, как и религии, поклонения ей. Такой моралью могла бы быть мораль формирования семьи любви, и мира, как единой семьи. Семьи, где право интимного общения и воспитания основывалось на морально- правовом договоре, со страховкой гарантированных эмоциональных отношений и обязанностей, временем страхования. Однако, не освободив семью от имущественного скрепа, они не смогли и сформировать новой морали. Приняв за образец патриархальную семью, они взяли на вооружение и христианскую мораль, как основополагающую моральную истину.
Если рассматривать государство, как организацию разрешающую нравственные и производственные вопросы, во имя счастья своих граждан, а высшей формой счастья считать пребывание в любви, то построение общества любви, должно является смыслом государства.
Семья как основа государства и единственная узаконенная форма проявления любви, для реализации половых отношений и отношений по воспитанию детей, как была, так и остается официальной формой созидания счастья.
То, что для счастливого общества семья должна стать формой не имущественного союза, а узаконенной совместной ячейкой общества, для реализации чувств, сексуальных и деловых отношений, сопутствующих выражению личности, настоящая идеология права семьи, не предусматривает. Однако выражение личности есть составляющая счастья, что является смыслом общественного развития.
Если в родовом обществе основной потребностью семейного образования была бытовая, воспитательная и физиологическая потребность общения, то в феодальном обществе, семья стала экономической единицей государства и наличие в ней собственности стало определять значимость личности с передачей её значимости по наследству. Количество её членов было важным фактором для выживания
В капиталистическом обществе уже значимость личности и её собственности стала определять значимостью семьи Личность в ней, перестала зависеть от совместного семейного труда, но совместное имущество определяло значимость супругов и оставалось скрепом отношений и основой воспитания. Практически, в имущественном закреплении, семья осталась почти той же патриархальной семьей, о которой Энгельс говорил, как семье отрицающей свободу любви с грязью разводов и дележом имущества. Общество не выработало морали свободной любви и, боясь попасть снова в хаос отношений родового строя, ныне с религиозных позиций осуждает любую свободу интимных отношений.
В этой истории развития, марксисты после прихода к власти с некоторыми размышлениями о свободе любви и сомнений по этому поводу, так основой семьи так и оставили имущественную скрепу. Это им не позволило теоретически обосновать развитие ни временной, ни пробной, ни прочим формам семье, объединенной только согласием желающих этого. Развитие жизни и производственных отношений, ныне требует упрощенных форм законных сексуальных отношений. Чтобы не иметь не узаконенных связей, обществу необходимо закрепление и отношений во времени, с оговоренной свободой прав на имущественные претензии и без необходимости развода и раздела имущества. Таких форм брака семейный кодекс не предусматривает.
Можно много говорить о формах семьи возникающих в родовом коммунизме, но можно ли с точностью сказать, что первобытнообщинный коммунизм был счастливым обществом? Этот вопрос сложен, но скорее нет, чем да. Общество в формации стада имело беспорядочные половые связи с заботой о детях только матерями, так как отцовство выявить не было возможным. Ревность самцов и необходимость отцовской заботы о детях разрушило стадную семью и говорит лишь о не совершенстве отношений.
Даже когда на смену стайной семьи приходит групповой родовой брак, то и он имеет те же проблемы. Не будем повторяться, все это показано уже Энгельсом в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства».
Отметить нужно только то, что устранение семьи как экономической единицы в производстве уже на стадии капитализма потребовало женщин, как отдельной экономической единицы, в производство. Это требование подняло значимость и независимость женщины от мужчины. Вместе с этим естественно выглядит требование женщины своей свободы в любви. Наемный труд, формируя женскую значимость, порой выше мужской, позволил ей пренебречь старой моралью патриархальной семьи. Семья стала теряет мораль старых форм. Появление не полной семьи становится преобладающим явлением. Более того в некоторых станах а особо в портовых городах появляется сексуальные отношения любви на согласованном и застрахованном моральном контракте. Женщине не стал нужен мужчина постоянно, и они стали предпочитать не постоянное, а периодическое общение с противоположным полом. В некоторых странах появились моральные контракты с гостевой формой семьи. По окончанию такого контракта любовники становятся свободными, без процесса разводов и раздела имущества. При нарушении таких застрахованных отношений, нарушителю грозит неустойка. Развитие таких брачных отношений, параллельно традиционного союза, могут преследовать, как гостевые, пробные так и патронатные отношения. Обычно в таких отношениях не предусматривается рождения детей, или рождение их без претензий к мужчине.
Однако общество пока не создало приемлемых согласованных с родителями форм общественного воспитания детей в следствии образовании таких браков. Степень влияния того или иного родителя на ребенка формируется в основном женщиной. Некоторые лица считают, что дети должны быть собственностью государства, другие родителей, но та и другая точка отрицают либо влияние государства, либо влияние родителей.
Истина, скорее всего, посередине, но её нужно искать через согласие на влияние, через формы содержания и формы забот. Зависимость в семье, чувственных отношений, от имущественных факторов, по-прежнему оказывает негативные влияние на воспроизводство в ней счастья. Контроль над свободой половых связей и осуждение не узаконенных отношений, в обществе отсутствует. Как и что правильно и необходимо? Практически любовь не стала быть основой воспроизводства общества и самим условием счастливого общества. У одних лиц, не хватает денег для проявления забот, для желанных ими, у других времени. В обществе встает вопрос о создании религии любви, с управлением половых отношений. Чтоб полностью не свалится в хаос. Хаос можно остановить, только если все половые отношения будут формироваться через узаконенную семью. Для этого семья должна стать свободной от патриархального образа. Почему она не может быть пробной, гостевой, полигамной и так далее семьей со страховкой отношений, на контракте согласия? Только приобретение права, и ли потеря его, для формирования той или другой формы семьи, как с поднятием значимости личности, так и наоборот, даже с исполнением права заводить, или не заводить в той или иной форме семьи, детей должно регулироваться. Более того, освобождение семьи от имущественной скрепы потребует возвеличивание и контроля чувственных связей, а без религии любви это невозможно. Однако скорее она должна стать религией семьи - любви, которая могла бы разрешать или отказывать в праве на тот или иной вид брака по социальной значимости личности и их производственной деятельности. По логике можно предположить, что реализация любви на контракте согласия, гарантирующем во время его действия отношений любви, в интимном союзе имеют прогрессивный характер. По таким же договорам согласия не исключено и в воспитании детей.
Если рассматривать любовь как высшую форму проявление природы, то, неплохо было бы вспомнить и религию природы.
Религия, которая могла бы страховать и формировать не имущественная скрепа, а отношения морального контракта согласия, с поклонением природе любви на общественной значимости супругов, должна определять и общественную значимость семьи. На основе этого могла бы формировать и социальную семью, как основу, ведущую народы к единению мира в одну семью. Это не исключает того , что между религией, утверждающей, что глава государства наместник бога, и поклоняться нужно ему, а не природе, как требовала языческая религия, должно быть общее начало для согласия.
Кто будет контролировать семью, и воспитывать любовь, тот будет владеть миром. Марксисты не думают об этом и по-прежнему считают патриархальную семью основой будущего общества и, похоже, готовы воспроизводить свои старые ошибки и заблуждения.
Прав я или нет, указывая на ошибки марксистов, рассудит время, но то, что более прогрессивное общество возможно только на взаимозависимой структуре собственности уверен абсолютно, только пути становления этого могут быть разными.
Мне же думается, чтоб как-то двигаться вперед, к своему общественному развитию, государствам необходимо соответствующие институты международного развития объединить под одной международной крышей, наподобие Ватикана с учредительной властью и международной валютой.
Отдельным странам, по-видимому, придется:
1- Восстановить плановые органы (Госплан, Госснаб, и Госкомцен.)
2- Довести министерские органы управления до каждого предприятия.(Малые предприятия объединить в некие союзы или кооперативные объединения с государственными представителями)
3- Вывести бухгалтерию из подчинения руководителям предприятий и подчинить единому центру.
4- Произвести энергетическую оценку всего народного достояния и сформировать энергетическую плановую денежную единицу. Такая единица денег должна стать эталоном стоимости, как метр и килограмм.
5- Произвести раздельную капитализацию национального достояния, акциями владения и права оперативного управления. На этой основе создать взаимозависимость личной и частной собственности от развития социально-общественной. Исходя из раздельной капитализации, создать условия оперативного пользования общественной собственностью, чтобы данное право пользования определяло социальную значимость, каждого гражданина и учреждения, достоянием которого она является.
6- Произвести денежную эмиссию на всю стоимость народного достояния и тем самым, все народное достояние включить в производственный оборот, создав социальное потребление.
7- Сосредоточить данную денежную массу в народных банках с определением доходов или значимости личности, а с этим и рост морально правовых услуг и свобод каждого субъекта права. Таким образом, не вал продукции, а рост средств этого банка, станут единым оценочным показателем личности, производства и государства.
8- Создать религию семьи-любви с фондом, стимулирующим и возвышающим идеальные брачные отношения. Ею же, на основе семейных моральных контрактов, формировать отношения счастья и планового демографического развития общества, поставив под контроль хаос любовно-сексуальных связей.
9- Создать систему контроля представительных органов исполнительной власти, учредительными советами, формирующихся по созидательной роли личности в народном достоянии.
На этом господа товарищи я закончу, изложение основных ошибок марксистов в построения нового общественного строя. Что хотел, в основном, сказал, и показал вам форму общественного устройства, нацеленного на созидательные, а не потребительские идеалы человечества, а вы думайте. Коммунизм это или правовое общество, решать вам, но точно могу сказать, что если оно будет строиться, больше на влиянии рыночного сектора, будет менее контролируемом. Если оно больше будет развиваться на плановом секторе, будет более контролируемом, но в том и другом случае будет более прогрессивным в социальном смысле, чем существующие ныне системы управления. Сможет ли таким государством управлять кухарка и будут ли в нем из золота делать унитазы, как говорил Ленин, не знаю, но считаю, что при определенной политической воле, это общественное построение реально. Конечно можно, наверно, найти моменты, по которым меня можно будет подвергнуть критике, но не лучше ли подумать, как развить это направление и сделать что-то реальностью, чтобы коммунизм не был мифом, а стал целью для созидательной поступи человечества.
Виктор Девера 12. 06.15.
Комментариев нет:
Отправить комментарий