избираемой и сменяемой профессии и свободном времени как мере развития индивидуальности. Такой проект будущего
общества содержится в работах Маркса. И нельзя утверждать, что все социалисты от него освободились.
С другой стороны, М.Бубер выдвинул идею постепенного преобразования политической власти в социальную власть. И многие социалисты верят в эту идею. Речь идет о мирной революции снизу, в рамках которой создаются общины по типу производственных коммун. Эти коммуны по мере распространения преобразуют общество изнутри. Однако иудейский мыслитель не был оригинален. Он просто переписал заново концепцию корпоративного или цехового социализма. Она восходит к практике представительства интересов средневековых корпораций в структурах городского самоуправления. В корпоративном социализме тоже пропагандируется создание системы рабочего самоуправления, которая пронизывает промышленность снизу доверху. В современном обществе отголоском таких взглядов является создание союзов потребителей. Однако все они разбиваются при столкновении с жестокой реальностью. В ней господствуют не производственные кооперативы, а органы государственного планирования и социального обеспечения. Они создаются сверху, а не снизу. Для социалистов такое состояние вещей выглядит как отход от подлинной общности и сотрудничества.
В социализме более ста лет продолжается спор между сторонниками централизованного планирования и адептами социализма «снизу». Первые обычно подчеркивают значение равенства и производительности труда. Вторые настаивают на свободе и солидарности. До сих пор большинство таких споров выигрывали сторонники централизма. Действительно, социализм — в отличие от классического либерализма и консерватизма — настаивает на необходимости целостных и радикальных социальных изменений, С этой точки зрения поддержка всех преобразований, которые проводятся сверху, соответствует сути социализма. Даже наиболее либеральные социал-демократы не свободны от веры в эффективность
централизованного планирования. А эта вера способствует укреплению государственной власти. И никакая децентрализация пока не в состоянии сломить эту тенденцию. Правда,
предпосылки для противодействия ей формируются в современном анархизме.
Путь к братству отягчен не только внешними барьерами, но и внутренними помехами. От сторонников других идеологий социалисты отличаются страстной верой в дело,
которому они служат. Я имею в виду действительных последователей социализма, а не тех, кто принадлежал к коммунистическим и социалистическим партиям принудительно, в зависимости от конъюнктуры или карьерных соображений. Хорошо известно, что всякая страстная вера затрудняет толерантность. Внутри социалистического лагеря всегда существовали споры о целях и средствах. В ленинизме-сталинизме они заканчивались репрессиями, вплоть до массового уничтожения сторонников другой версии социалистической идеологии. При таких условиях братство кажется досужей выдумкой.
Существуют и принципиальные вопросы, уступка в которых невозможна по определению. Причем различия во мнениях в этом случае раскалывают даже группу соратников, не говоря о противниках. Принцип толерантности в этом случае
не действует. Но отсюда не следует запрет свободы выражения различных взглядов.
Единственной гарантией против такого запрета и употребления власти во зло являются самостоятельно мыслящие граждане. Однако их воспитание — с учетом совершенствования средств манипуляции сознанием—остается делом будущего.
Комментариев нет:
Отправить комментарий