Потому, что, кроме родительского дома и гимназии, Ленин не получил никакого дальнейшего образования. Полгода в Казанском университете и экстерн за юридический факультет в Петербургском университете, как можно догадаться, нимало не приблизили его к среде студенчества или юристов-профессионалов. Поэтому в его развитии просто не было студенческого этапа, а это означает, что мифологемы студенческого движения конца 80-х годов его обошли.
Следующей после гимназии плотной средой были только рабочие кружки, в которых он читал Маркса пополам с Плехановым и откуда пошли его мифологемы про рабочий класс. При этом с самим фабричным производством и рабочей средой он совершенно не сталкивался, и вынужден был довольствоваться той информацией о рабочем классе, которую поставляли ему зарубежные агитаторы из числа народников и рабочие-революционеры, бывшие двумя отдельными субкультурами. В окружении Ленина не было настоящих крестьян (рабочие-революционеры происходили из беднейшего крестьянства и ненавидели свое сословие), и ему осталась чужда как русская сельская речь, так и древнерусская литература. Ничего не связывало его и с церковью, поскольку его родители были интеллигенты 60-х годов, т.е. происходили из поколения Базарова и Менделеева, давшего наибольшее число атеистов и нигилистов.
А это означает, что он не имел связей с духовной традицией. То, что было приобретено им путем одинокой работы в библиотеках, это сведения из философии, экономики и социологии. Но общения со средой профессионалов также не получилось, потому что... потому что в жизни Ленина не было студенчества, курсовых, дипломов, научного руководства, университетских лекций, семинаров и диспутов. В крупных библиотеках и по сию пору можно видеть отшельников с дипломами, ежедневно сидящих над горами томов и пытающихся решить мировые вопросы. Так вот, Ленин мало чем от них отличался. Крупным ученым не о чем было с ним говорить, а их ответов он не понял бы до конца.
Одиночество его было многосторонним. Он не оторвался вкусами от матери и гимназии, заимствовал эклектичные взгляды полурабочих-полуинтеллигентов, не знал на своем опыте жизнь того социального класса, за интересы которого якобы выступал. Эмиграция дала ему большие шансы на узнавание европейской культуры. Он воспользовался открытой ему возможностью по-своему - вошел в узкий слой разношерстных отечественных революционеров и даже не попробовал полемизировать с немецкими или французскими современниками. Ленин до 17-го года даже не состоял в европейском Интернационале.
И вот здесь очень важный момент - момент проекции. Свою слабую стратовую связь, свое социальное и ментальное одиночество Ленин спроецировал на модель построения революции в одной отдельно взятой стране. Человек без профессии, дилетант во всех науках, человек с устаревшими даже для России провинциальными вкусами и представлениями о жизни решил сделать страну подобной самому себе. В 17-м году к власти пришел не рабочий, не крестьянин, не купец, не потомок священства, а сын интеллигенции 1860-х годов, который ничего дополнительного к своему детскому (базаровскому) статусу не заработал. Это поразительный, небывалый в истории триумф инфантилизма над реальностью. Мифология Ленина - перегной мифологии его родителей и российских эмигрантов, ненавидевших Россию.
Комментариев нет:
Отправить комментарий