Вадим Межуев (1933-2019) – философ: доктор философских наук, профессор, главный научный сотрудник Института философии РАН и профессор кафедры теории и практики культуры Российской академии госслужбы при Президенте РФ. Он специалист в области философии истории и культуры, автор более 250 научных работ. В то же время он известен своей активной социальной позицией, участвует в создании общероссийского общественного движения «Союз социал-демократов», входит в состав Федерального совета движения. Какие мотивы к этому могут быть у современного интеллектуала? Обозреватель Рабкор.ру Ольга Балла побеседовала с В. Межуевым и попросила философа прояснить его политическую позицию и ее ценностную основу.
Сегодня в России прилагаются усилия возродить социал-демократическое движение, и вы, насколько мне известно – активный сторонник этого…
Я не состою членом ни одной партии, но сочувствую социал-демократическому движению и поддерживаю его, считаю его неотъемлемой частью нашей политической истории и важнейшей гарантией нашего исторического будущего.
Возможность существования в сегодняшней России полноценной социал-демократической партии вызывает у меня серьезное сомнение (то, что у нас сегодня выдают за такую партию, на мой взгляд, таковой не является). Но потребность определенной части общества в социал-демократическом движении очевидна и никуда не исчезала. Разница здесь в одном: партия борется за власть, движение – за идею. Даже при отсутствии у нынешних социал-демократов реальных шансов на приход к власти социал-демократическое движение должно сохраняться в виде хотя бы идейного движения, цель которого – борьба не за политическую власть, а за власть над умами. Такая борьба не может быть запрещена никакими законами и постановлениями, если, конечно, мы живем в демократическом обществе.
Мое личное сочувствие этому движению обусловлено тем, что, в моем представлении, только оно руководствуется перспективой общественного развития, единственно приемлемой с рациональной, моральной, культурной и просто гуманистической точки зрения.
Большевизм, помнится, тоже родился из социал-демократии…
Говоря о современном социал-демократическом движении, я имею в виду не возврат к большевизму и даже к дореволюционной социал-демократии. Продолжение традиции не есть ее повторение. Все-таки слишком многое за это время произошло и в мире, и в самой России.
Перерождение дореволюционной социал-демократии в большевизм было, конечно, не случайным. Ничего другого не могло произойти в крестьянской стране, не имевшей опыта жизни в условиях демократии и не прошедшей всего цикла модернизации. Аналогично обстояло дело и с социалистами в тех странах Европы, которые после поражения в Первой мировой войне и краха в них традиционной системы власти так и не смогли удержаться на позициях демократии – хотя бы потому, что не было соответствующей традиции. Именно из рядов социалистов, а не монархистов или консерваторов, вышли те, кто привел эти страны к тоталитаризму: в Италии – к фашизму, в Германии – к национал-социализму. Всех их объединяло неприятие демократических форм правления, которое они оправдывали высокими целями: заботой о благе собственной нации, государства, трудящихся классов.
Сегодня в России прилагаются усилия возродить социал-демократическое движение, и вы, насколько мне известно – активный сторонник этого…
Я не состою членом ни одной партии, но сочувствую социал-демократическому движению и поддерживаю его, считаю его неотъемлемой частью нашей политической истории и важнейшей гарантией нашего исторического будущего.
Возможность существования в сегодняшней России полноценной социал-демократической партии вызывает у меня серьезное сомнение (то, что у нас сегодня выдают за такую партию, на мой взгляд, таковой не является). Но потребность определенной части общества в социал-демократическом движении очевидна и никуда не исчезала. Разница здесь в одном: партия борется за власть, движение – за идею. Даже при отсутствии у нынешних социал-демократов реальных шансов на приход к власти социал-демократическое движение должно сохраняться в виде хотя бы идейного движения, цель которого – борьба не за политическую власть, а за власть над умами. Такая борьба не может быть запрещена никакими законами и постановлениями, если, конечно, мы живем в демократическом обществе.
Мое личное сочувствие этому движению обусловлено тем, что, в моем представлении, только оно руководствуется перспективой общественного развития, единственно приемлемой с рациональной, моральной, культурной и просто гуманистической точки зрения.
Большевизм, помнится, тоже родился из социал-демократии…
Говоря о современном социал-демократическом движении, я имею в виду не возврат к большевизму и даже к дореволюционной социал-демократии. Продолжение традиции не есть ее повторение. Все-таки слишком многое за это время произошло и в мире, и в самой России.
Перерождение дореволюционной социал-демократии в большевизм было, конечно, не случайным. Ничего другого не могло произойти в крестьянской стране, не имевшей опыта жизни в условиях демократии и не прошедшей всего цикла модернизации. Аналогично обстояло дело и с социалистами в тех странах Европы, которые после поражения в Первой мировой войне и краха в них традиционной системы власти так и не смогли удержаться на позициях демократии – хотя бы потому, что не было соответствующей традиции. Именно из рядов социалистов, а не монархистов или консерваторов, вышли те, кто привел эти страны к тоталитаризму: в Италии – к фашизму, в Германии – к национал-социализму. Всех их объединяло неприятие демократических форм правления, которое они оправдывали высокими целями: заботой о благе собственной нации, государства, трудящихся классов.